Политика разрядки. ссср и страны запада. Укрепление отношений ссср со странами центральной и юго-восточной европы
Приход Гитлера к власти
Национал-социалистская, или нацистская, партия Германии, возглавляемая Адольфом Гитлером, быстро набрала силу. Вину за низкую заработную плату и безработицу в Германии Гитлер взвалил на евреев. Он сформировал подчинявшиеся лично ему вооруженные отряды (СА), членов которых называли штурмовиками. Они охраняли нацистские митинги, избивали коммунистов и евреев. После ноябрьских выборов 1932 года, нацистская и центристская партии сформировали правительство.30 января 1933 года Гитлер стал канцлером Германии.
Перед дипломатами СССР во весь рост встала проблема: как скажется установление фашистского режима в Германии на советско-германских отношениях? Четкий ответ на этот вопрос приобретал тем большее значение, что отношения с Германией играли особую роль в 15-летней истории внешней политики и дипломатии Советского государства. Сразу же после победы Октября власть рабочих и крестьян столкнулась со смертельной угрозой, исходившей от разбойничьего германского империализма. Наступление кайзеровских армий на Петроград и Советскую Украину представляло собой первую попытку мировой буржуазии свергнуть Советскую власть путем вооруженной интервенции. Грабительский брестский "мирный договор", навязанный Советской России, стал на долгие годы образцом для планов нового "похода на Восток", о котором не переставали мечтать империалистические круги германского финансового капитала. Даже потерпев поражение в первой мировой войне, германский империализм продолжал претендовать на роль главной антисоветской силы в Европе, выступая в качестве душителя революционного движения в Прибалтике и требуя от держав Антанты смягчения условий Версальского договора в качестве "вознаграждения" за свои антибольшевистские "заслуги" в этом деле. Исторически логично то, что ландскнехты контрреволюционных банд в Прибалтике составили позже костяк нацистского "движения", а один из представителей так называемой "балтийской клики" Розенберг стал главным "специалистом" НСДАП по внешнеполитическим вопросам.
В то же время именно в отношениях с Германией советской дипломатии удалось создать и первую в истории модель мирного сосуществования государств с различным социально-общественным строем, доказавшую всему миру реальность и взаимную выгодность мирного сотрудничества со Страной Советов.
Советско-германский договор, заключенный 16 апреля 1922 г. в маленьком итальянском городке Рапалло близ Генуи, положил начало целому периоду добрососедских отношений между первым в мире социалистическим государством и Веймарской республикой.
К январю 1933 года в здании рапалльского сотрудничества между СССР и Германией появилось уже немало трещин: политика последних правительств Веймарской республики характеризовалась нарастанием антисоветских тенденций. Показательным являлся уже тот факт, что заключенный в 1926 году в развитие и углубление Рапалльского договора Берлинский договор о ненападении и нейтралитете формально перестал действовать, поскольку протокол о его продлении, подписанный в Москве 24 июня 1931 г., так и остался нератифицированным Германией на день прихода нацизма к власти. Серьезность положения вряд ли могли смягчить заверения германского МИД в неизменности политической линии по отношению к СССР (причина нератификации протокола объяснялась примерно так: Берлинский договор настолько важен для Германии, что продлить его просто указом президента, как оформлялись все текущие законодательные акты в связи с недееспособностью рейхстага, немыслимо, а надежды на создание рабочего большинства в парламенте не оправдываются). Во внешней политике Германии все более открыто брали верх силы, считавшие сговор с западными державами за счет Советского Союза верхом государственной мудрости.
В июле 1932 года германским канцлером был назначен Франц фон Папен, ставший для своих современников олицетворением политической неспособности, которая соединялась у него с тем большей ненавистью к коммунизму и Советской стране. На Лозаннской конференции, посвященной проблеме репараций с Германии, он выдвинул "в доверительном порядке" план германо-франко-английского союза на антисоветской основе. Стремясь подзаработать на вполне реальных противоречиях между Францией и Англией, Папен информировал своих партнеров о проекте порознь и со значительными вариациями: англичан он пытался убедить в том, что главное для него - англо-германская "гармония", а французов - что у него нет иной цели, чем франко-германское "примирение". Естественно, что столь грубая тактика лишь способствовала громкому провалу всей затеи. Противостоявший Папену с французской стороны Эррио был далеко не таким простаком, каким он охотно прикидывался; "план Папена" стал достоянием мировой общественности, и Эррио не раз ссылался в дальнейших советско-французских переговорах на срыв папеновских происков как на свою личную заслугу. Не менее холодный прием встретили предложения Папена у чувствовавших себя обманутыми англичан. Однако, несмотря на этот скандальный провал, располагавший полной поддержкой Гинденбурга Папен последовательно проводил намеченную им линию на всем протяжении своего полугодового канцлерства. Назначение такого человека на должность вице-канцлера, то есть второго человека в новом правительстве, могло лишь усилить тяжелые предчувствия советских дипломатов.
Не менее зловещее впечатление производило и включение в правительство Альфреда Гугенберга, занявшего посты имперских министров экономики и сельского хозяйства, прусских министров сельского хозяйства и торговли и имперского комиссара "по оказанию помощи аграриям", то есть остэльбским помещикам (кроме того, член руководства гугенберговской "немецкой национальной народной партии" Зельдте возглавил имперское министерство труда, поставив таким образом и этот важный рычаг экономической политики под влияние Гугенберга). Лютый враг коммунизма и Советского Союза, инициатор коалиции всех крайне правых сил Германии, включая нацистское "движение" ("Гарцбургский фронт"), один из главных организаторов прихода Гитлера к власти и "гарант" верного служения нового режима интересам крупной германской буржуазии, Гугенберг вполне был способен поставить под удар советско-германские экономические связи, являвшиеся одной из опор рапалльской политики, причем опорой, в наименьшей степени испытавшей влияние "веяняй" преднацистской поры. Советские заказы на машины и оборудование в период первых пятилеток спасли от кошмара безработицы сотни тысяч германских рабочих. По свидетельству Густава Хильгера, проработавшего в германском посольстве в Москве с 1922 по 1941 год, "если многочисленные германские промышленные предприятия, особенно в области станкостроения, благополучно пережили экономический кризис, то они обязаны этим главным образом советским заказам".
В мае 1933 года Гитлер направляет в Лондон своего эмиссара А. Розенберга, чтобы прозондировать почву для возможной отмены военных статей Версальского договора 1919 года, установившего ограничения на вооружения Германии. Аналогичный зондаж провели в Париже. Советские резидентуры в этих странах докладывают в Центр, что реакция Англии и Франции на демарши Гитлера была отрицательной. Берлинская резидентура, которую возглавлял Борис Моисеевич Гордон, доносит, что в ответ Гитлер намерен выйти из Лиги Наций и начнёт одностороннее вооружение Германии. Следующим его шагом будет оккупация демилитаризованной Рейнской области.
Дальнейшие события подтвердили верность оценок резидентуры ОГПУ в Берлине. Действительно, 14 октября 1933 года Германия демонстративно выходит из Лиги Наций и начинает активно вооружаться. Лозунгом Гитлера становится "пушки вместо масла".
В докладе Председателя Совета Народных Комиссаров на сессии ЦИК СССР 28 декабря 1933 г. подчеркивалось: "До последнего времени дружественные отношения между СССР и Германией покоились на базе их стремления к миру и развитию экономических отношений. Этим принципам мы полностью остаемся верны и теперь. Только в проведении их мы видели силу политического и экономического сотрудничества СССР и Германии, сотрудничества в интересах обеих стран и всеобщего мира. С другой стороны, политика идеологов воинствующего национал-социализма, вроде Розенберга и других, прямо этому противоположна. Поскольку эта политика насквозь пропитана реакционными вожделениями и захватническими империалистическими планами, она несовместима с укреплением дружественных отношений с СССР".
Упомянутые в речи Председателя Совнаркома экономические связи между СССР и Германией были практически единственным элементом отношений между обеими странами рапалльского периода, который сохранил свое значение на первых порах после 30 января 1933 г. Однако в этой области также весьма скоро сказались негативные последствия изменений в германской политике.
С учетом особенностей нового правительства Германии главным для советской дипломатии в течение этих первых месяцев был вопрос о том, можно ли рассчитывать на возможность приостановить хоть на какое-то время ухудшение советско-германских отношений и, в определенных рамках, не дать возникнуть уже сейчас открытой военной угрозе.
Первые действия нового правительства в сфере советско-германских связей не соответствовали, казалось, общей линии, выраженной в откровениях "Майн кампф".25 февраля 1933 г. было подписано, наконец, соглашение по финансовым и экономическим вопросам, которое в целом учитывало советские пожелания. В апреле германским правительством было принято решение о ратификации протокола о продлении Берлинского договора, и 5 мая 1933 г. в Москве был произведен обмен ратификационными грамотами. Германские официальные представители дружно заверяли советских дипломатов в беседах, что смена правительства не приведет к пагубным последствиям для отношений между обеими странами.9 марта влиятельный орган германских деловых кругов "Берлине берзенцайтунг" писала (разумеется, с одобрения новых властей): "Германо-советские внешнеполитические отношения стоят на крепких основах. С одной стороны, в условиях версальской системы и при существующем характере германо-польских отношений СССР является естественным партнером Германии; с другой стороны, хорошие отношения с Германией дают СССР более верную гарантию против образования антисоветского фронта, нежели какие-либо иные отношения или пакты о ненападении. Заключением нового соглашения о кредитах с СССР германское правительство уже показало, что оно, невзирая на внутриполитическую борьбу против коммунизма, намерено сохранить прежние германо-советские отношения".21 марта было опубликовано интервью Геринга, в котором выражалась "уверенность", что советско-германские отношения "будут столь же дружественными, как они были в прошлом". А 7 мая 1933 г. уже розенберговская "Фёлькишер беобахтер" выступила в пользу "сохранения дружественных взаимоотношений (с СССР) в интересах взаимной пользы".
Деятельность нового посольства Германии в СССРРешение о назначении политика и дипломата старой школы Р. Надольного, пользовавшегося репутацией убежденного сторонника укрепления отношений с СССР, на пост посла Германии в СССР вместо переводимого в Токио Дирксена было принято в начале октября 1933 года в рамках спешно реализованных немцами мер по "оживлению" этой "русской тени", в фикции которой они были заинтересованы в целях внешнеполитического прикрытия выхода Германии из Лиги наций и ухода с конференции по разоружению (Надольный был германским представителем на этой конференции). Один из последних крупных дипломатов донацистского периода, Надольный серьезно воспринял назначение в Москву, которое он рассматривал как высшую точку своей дипломатической карьеры. Будучи знаком с нравами новой власти в Берлине, он подготовил директивы для своей работы в СССР, которые ставили цель достижения действительного улучшения отношений с великим соседом на востоке. Тот факт, что директивы были одобрены в официальном порядке Гитлером и Нейратом, свидетельствует только о намерении целиком использовать тактический аспект "операции Надольный".
После того как в начале января 1934 года стараниями Польши сведения о советском предложении относительно гарантий Прибалтике стали достоянием гласности, Надольный посетовал в беседе с наркомом иностранных дел СССР 15 января на советское недоверие в отношении германской политики. Он заявил: "... Я считал бы более корректным, если бы Советское правительство вступило в контакт с Берлином или со мной в случае, если оно чувствует угрозу своим интересам в прибалтийских государствах со стороны нашей политики. Берлинский договор специально предусматривает такие контакты".
В условиях, когда между Берлином и Варшавой явно готовился сговор, потенциально угрожающий прибалтийским странам, у наркома появилась идея, за отсутствием лучшего способа, использовать обращение Надольного, для того чтобы попытаться обеспечить независимость Прибалтики, связав определенными обязательствами сам главный источник опасности для этого района, и одновременно прощупать истинные намерения нацистского правительства.28 марта 1934 г. при встрече с Надольным нарком внес соответствующее предложение, прямо связав его с задачей улучшения советско-германских отношений. Он заявил, что "деклараций о желании поддерживать хорошие отношения недостаточно. Нужны более серьезные действия". Под этим углом зрения М. М. Литвинов высказал пожелание, чтобы декларируемое Германией стремление к поддержанию независимости прибалтийских государств было закреплено в каком-либо международном акте, и предложил с этой целью открытый для присоединения других заинтересованных стран совместный протокол, по которому СССР и Германия обязывались бы "неизменно учитывать в своей внешней политике обязательность сохранения независимости прибалтийских стран", входивших ранее в состав Российской империи. Надольный охарактеризовал предложение наркома как "первый шаг к улучшению отношений" и добавил, что "весьма ценит" его "независимо от ответа его правительства на предложение".
Советская инициатива имела в виду, что согласие Германии устранило бы предлог для польского отказа от участия в акции по защите независимости Прибалтики. Присоединение же Польши к планируемому протоколу могло превратить его в одну из опор системы коллективной безопасности, создания которой добивался СССР. Но именно это и не устраивало германское правительство.
К концу марта 1934 года за плечами Надольного было уже немало битв с руководством МИД Германии за улучшение советско-германских отношений, правда, проигранных. Среди инициатив посла, отклоненных Нейратом, были: предложение информировать советскую сторону в соответствии с Берлинским договором о германо-польских переговорах; предложение о германской инициативе в расширении торговли с СССР и о предоставлении ему кредита; постановка вопроса о публичном заявлении Гитлера с четким опровержением соответствующих идей "Майн кампф" в отношении СССР, а также заверением, что Германия не планирует воспользоваться возможным нападением Японии на СССР. В записке от 9 января 1934 г. Надольный сформулировал ряд принципов германской политики в отношении СССР, которые шли вразрез с линией Гитлера и Нейрата. В частности, он писал: "Мы продолжаем быть заинтересованными в сохранении Советской Россией своей целостности как опоры для нас в вопросах мировой политики и как поля экономической деятельности".
В ответ на все предложения Надольный получил 17 января указание "не предпринимать инициатив в беседах с руководящими лицами о германо-русских отношениях", а "выжидать дальнейшего развития положения с холодной, уверенной в себе сдержанностью". На возражения посла в личном письме Бюлову ("холодная сдержанность" означала бы в данных условиях "списание" советского фактора) статс-секретарь МИД Германии разразился 12 февраля философскими рассуждениями на тему о том, что "определенные подъемы и спады в германо-русских отношениях неизбежны и должны рассматриваться в совокупности. Сохранять их всегда на одинаковом уровне стоило бы больших жертв, которые никак не могут быть оправданы. Позволим же спокойно маятнику сделать свое полное колебание. С точки зрения нашей политики в целом момент для активной политики в отношении России еще не настал ни во внутриполитической, ни во внешнеполитической области".
Не сомневаясь в отрицательной реакции в Берлине на советское предложение от 28 марта 1934 г., Надольный сам рекомендовал уклониться от его реализации, но настаивал на том, что просто отклонить советскую инициативу нельзя. Он считал целесообразным использовать ее для разработки совместного советско-германского документа, который мог бы послужить новой основой для развития отношений между двумя странами. С этой целью Надольный намеревался придать документу более широкий характер обязательства избегать, чтобы "проводимая каждой из обеих держав по отношению к своему соседу политика" вступала в конфликт с интересами партнера. Такой документ мог бы быть дополнением или расширением Берлинского договора. В телеграмме 3 апреля Надольный продолжал развивать свою аргументацию. Он подчеркивал, что было бы неправильным рассматривать советское предложение только как намерение завести Германию "на тонкий лед", поскольку налицо действительные опасения относительно германских намерений в Прибалтике. Отказ от предложения был бы воспринят не только как подтверждение захватнических планов, но и как "явное отклонение протянутой нам руки мира и значительно ухудшил бы уже напряженные отношения".
Тем не менее 9 апреля Нейрат телеграфировал Надольному указание отклонить советское предложение под предлогом, что прибалтийским странам якобы никто не угрожает, без каких бы то ни было контрпредложений. Более того, Нейрат предложил заявить советской стороне, что вообще "нет вопросов, которые могли бы стать объектом нового политического соглашения, поскольку все политические вопросы, собственно подходящие для урегулирования в договорной форме, представляются полностью исчерпанными существующими договорами, прежде всего Берлинским договором". Информируя посла об отклонении его идей, министр заявлял, что "заключение каких-либо политических соглашений с Советским Союзом, которые затрагивали бы наших восточных соседей, невозможно. Например, обязательство консультироваться с Советским правительством по всякой политической акции, затрагивающей соседние государства, лишит нашу восточную политику, в особенности в том, что касается Польши, всякой свободы действий".
12 апреля Надольный вновь поставил перед МИД Германии вопрос о том, чтобы не закрывать двери к нормализации советско-германских отношений. Он предлагал выразить готовность начать беседы для определения условий, при которых положения Берлинского договора смогут найти полное применение на практике с перспективой разработки совместной декларации по этому вопросу; если же ответ МИД и на это будет отрицательный, Надольный считал желательным добавить к тексту ответа фразу: "Любые предложения Советского правительства в этом отношении будут охотно восприняты и доброжелательно нами изучены". Нейрат согласился добавить две фразы к тексту ответа, но сформулировал их сам: "Этот договор (Берлинский) предусматривает, что оба правительства будут поддерживать дружественный контакт друг с другом, чтобы обеспечить согласие по всем вопросам политического или экономического порядка, затрагивающим обе страны. Германское правительство в соответствии с этим соглашением готово обсудить с правительством СССР вопрос о восстановлении отношений доверия, которое принесло бы пользу обеим странам". Раскрывая внутреннюю бессодержательность своей формулы, Нейрат подчеркивал, что предложенный Надольным текст мог бы "побудить Советское правительство сделать формальное предложение о заключении договора, которое нам вновь пришлось бы отклонить". С целью окончательно лишить посла возможности проявить "своеволие" Нейрат уже 11 апреля в беседе с полпредом СССР в Берлине не оставил никакого сомнения в своем намерении блокировать развитие советско-германских отношений. Он заявил, что "не придает никакого значения бумажным пактам... Он понимает (лишь. - Авт) составление таких письменных документов, которые содействуют дружбе. Это есть, главным образом, документы хозяйственного порядка"224.
Когда 14 апреля 1934 г. Надольный вручил наркому официальный ответ Германии, М. М. Литвинов выразил сожаление по поводу отклонения советского предложения, в котором он видел "действительное и, может быть, единственное средство улучшения наших отношений. Отклоняя наше предложение, - продолжал нарком, - германская сторона не делает никаких позитивных предложений, а, наоборот, заранее отвергает подписание каких бы то ни было дипломатических актов".21 апреля нарком вручил Надольному обстоятельное заявление, подвергавшее уничтожающей критике аргументацию германского ответа. Тем не менее советское заявление не захлопывало дверь. В нем говорилось: "Берлинский договор при всем своем значении и ценности не охватывает тех вопросов, затрагивающих Советский Союз, которые вызвала к жизни новая международная ситуация и политика нового германского правительства. Могу заверить вас, г. посол, что мы всегда готовы будем благожелательно рассмотреть конкретные предложения германского правительства, могущие на деле иметь своим последствием улучшение взаимоотношений и укрепление взаимного доверия между нашими странами".
Озабоченный поисками выхода из создавшегося по вине германской стороны тупикового положения в советско-германских отношениях, Надольный обратил особое внимание на тот факт, что СССР не отказывается вести переговоры с Германией об улучшении отношений. В советской записи беседы отмечается, что германский посол "спрашивал, может ли он понять резюме (краткое сообщение наркома о содержании заявления) так, что мы предлагаем Германии сделать другие предложения после отклонения нашего". Нарком подтвердил правильность подобного понимания и заявил, что СССР готов обсуждать любые заявления, но трудно представить себе полезные предложения, которые "не заканчивались фиксацией чего-либо на бумаге". В то же время советская сторона не была в состоянии пойти навстречу Надельному, просившему не предавать огласке вопрос о совместном протоколе. Нарком подчеркнул невозможность "скрывать наш шаг от тех государств, которых это касается, тем более, что нет уверенности, что они об этом не узнают из других источников".27 апреля тексты германского ответа и советского заявления были опубликованы. В передовой статье "Германия и Прибалтика", опубликованной в этот день в "Известиях", отмечалось, что "весь мир знает и весь мир будет помнить, что СССР предложил конкретный метод для оздоровления атмосферы в Восточной Европе и что Германия этот метод отвергла".
Прекращение попыток германской дипломатии играть на "русской тени" и возвращение к линии на демонстративное обострение отношений с Советским Союзом были вызваны укреплением международного положения нацистской Германии в результате польско-германского сговора и безнаказанности выхода из Лиги наций.12 мая 1934 г. в Германии была в широких масштабах возобновлена антисоветская кампания по поводу якобы голодающей России, прекращенная осенью 1933 года. Специально для этой цели созданная организация "братья в нужде" опубликовала в большинстве германских газет воззвание с клеветническими нападками на СССР230. На этот раз в кампанию открыто включилось и германское правительство. В речи 16 мая на так называемом "конгрессе труда" Гитлер официально поддержал вздорные измышления о мнимом "голоде" в Советском Союзе, пытался утверждать, что все необходимое для индустриализации СССР получает из-за границы, и, по существу, выступил с призывом ко всему капиталистическому миру прервать экономическое сотрудничество и торговлю со страной социализма. Весьма симптоматично, что идею экономического бойкота СССР фюрер предварительно "обкатал" в беседе с послом Англии 5 декабря 1933 г.
В такой обстановке держать на посту посла в Москве человека, который всерьез добивается нормализации отношений с СССР, стало не только бессмысленным, но и даже вредным для проведения того открыто антисоветского курса, который отныне окончательно стал рассматриваться в Берлине как основа для достижения сговора с Западом. Надольный должен был уйти. Предлог для этого представил он сам.
В своих воспоминаниях Надольный сообщает, что в беседе с наркомом иностранных дел СССР 21 апреля он высказал идею о расширении Берлинского договора путем заключения договора о дружбе, которым была бы гарантирована целостность территорий обеих стран, и эта идея не встретила категорического отказа с советской стороны. Отталкиваясь от этого факта и опираясь на свои предыдущие предложения, Надольный в беседах с Гитлером, Нейратом и другими ответственными лицами в мае настаивал на германской инициативе с целью "спасения" отношений с СССР. На этот раз ему удалось заручиться поддержкой Бюлова, который одобрил 31 мая записку, развивавшую идеи Надольного и шедшую, как он свидетельствует, "даже дальше, чем мои предложения". В записке и приложениях к ней рекомендовалось, в частности, заключение соглашения или подписание совместной декларации СССР и Германии с констатацией отсутствия у обеих стран намерения угрожать существованию партнера путем покушения на его территорию или вмешательства в его внутренние дела, обязательством не поддерживать действий эмигрантов из другой страны в этих целях, а также обязательством не допускать письменных или устных заявлений в этом духе. Предусматривались шаги по расширению экономических связей между обеими странами. Предлагалось, чтобы толчком к достижению подобного соглашения послужило обращение канцлера к Председателю Совета Народных Комиссаров СССР.
Гитлер, поддержанный Нейратом, категорически отказался одобрить эти предложения, заявив Надольному, что "не желает иметь дело с этими людьми". Поскольку речь шла о дальнейшей судьбе советско-германских отношений, о самом смысле порученной Надольному миссии, как он ее понимал, посол поставил вопрос о своей отставке. Она была принята. В начале июня 1934 года Надольный навсегда покинул Москву, куда возвращался на несколько дней для устройства личных дел. Уже будучи в отставке, он направил личное письмо Гитлеру, в котором доказывал ошибочность принятого им решения в отношении СССР и предсказывал, что однажды еще придется идти к русским и. просить их дружбы.
Надольный так и не решился раскрыть советским собеседникам истинной причины своей отставки. Нейрат объяснял ее М. М. Литвинову 13 июня "исключительно личными причинами, а именно недомолвкой между Надольным и канцлером". Однако советская дипломатия справедливо рассматривала это событие как одно из внешних проявлений завершения ликвидации нацизмом рапалльского наследия, значение которого было лишь подчеркнуто одновременной атакой германской дипломатии против проекта Восточного пакта. Как отметил нарком иностранных дел СССР в речи на съезде Советов 28 ноября 1936 г., "хотя фашизм, придя к власти, заявлял о своем стремлении поддерживать с Советским Союзом наилучшие отношения.., он особенно невзлюбил нас после того, как мы предложили ему гарантировать безопасность и целостность наших общих соседей". Нацизм отбросил всякую маскировку своей враждебности ко всему, что могло бы содействовать созданию эффективной системы коллективной безопасности в Европе.
Советско-германские отношения с 1935 годаВ речи Гитлера 21 мая 1935 г., обозначившей основные направления германской внешней политики на период после денонсации военных статей Версаля антисоветизм звучал как главная тема. Отношение Германии к большевизму и СССР "фюрер" характеризовал как "непримиримость" и "фанатичную вражду". Гитлер вновь подчеркнул "заслуги" нацизма перед Европой в деле борьбы против большевизма и заявил, что Германия не будет участвовать в международных соглашениях о взаимопомощи вместе с СССР. Более того, Гитлер поставил под вопрос возможность заключения вообще каких бы то ни было соглашений между Германией и СССР: выражая готовность заключить договоры о ненападении со всеми соседями Германии, он намеренно сформулировал этот тезис таким образом, чтобы было неясно, включается ли в их число СССР145. Сентябрьский съезд нацистской партии 1935 года был целиком поставлен под лозунг борьбы против СССР. В речи Геббельса говорилось, например: "Когда Германия во главе всех единомыслящих групп ведет борьбу против международной большевизации мира, она сознает, что выполняет всемирную миссию, которая выходит далеко за рамки национальных задач и от успешного осуществления которой зависят судьбы всех культурных народов". Гитлеровский министр требовал от Запада прекратить сотрудничество с СССР.
Линия на разъединение заинтересованных в сохранении мира государств последовательно проводилась нацистами и в дипломатических контактах. В беседе с послом Франции 22 ноября 1935 г. Гитлер заявлял, что "о сближении между Германией и Францией на основе русско-французского пакта не может быть и речи". Когда же Франсуа-Пенсе заговорил о "европейской солидарности", "фюрер" изрек, что "для него Азия начинается в России и что ему кажется таким же пагубным подключение России к европейским проблемам, каким было согласие по настоянию Франции на признание Советской Республики членом Лиги наций". Английскому послу Гитлер говорил 13 декабря, что "там, где затрагивается дальнейшее развитие европейской солидарности, было бы серьезной ошибкой... вводить русского колосса в европейские комбинации".18 декабря он сообщает польскому послу, что "решительно против вовлечения России на Запад... Он за европейскую солидарность, но, по его мнению, эта солидарность кончается на польско-советской границе". В октябре 1935 года Франсуа Понсе передавал советскому полпреду сделанное ему заявление Риббентропа о том, что "СССР не должен вмешиваться в европейские дела".
Опасность для дела мира, которая крылась в практическом взаимодействии нацистской политики с вдохновителями "умиротворения", четко осознавалась в Советском Союзе. Н. Н. Крестинский писал советскому полпреду в Германии 7 марта 1935 г.: "Гитлер хочет создать у Саймона впечатление его абсолютной непримиримости с СССР. Нам выгодно противодействовать этому маневру. Это нам необходимо также для воздействия на Лаваля". Продолжая работать над созданием эффективного союза заинтересованных в сохранении мира стран, советская дипломатия предприняла ряд шагов, рассчитанных на противодействие тактике германского фашизма.9 мая 1935 г. нарком иностранных дел СССР заявил послу Германии "о возможности теперь, после заключения пакта с Францией, (поддержания) более корректных отношений с Германией, чему содействовало бы также заключение регионального пакта"
Не дожидаясь решений органов Лиги наций, СССР заморозил торгово-экономические отношения с Германией сразу же после ввода германских войск в Рейнскую зону. В записке II отдела МИД Германии от 25 марта констатировалось: "Можно считать само собой разумеющимся, что Советская Россия является одной из стран, которые будут способствовать осуществлению - вероятного пожелания Франции в отношении санкций (против Германии). Более того, российское правительство уже предприняло шаг в этом направлении, дав через несколько часов после германской акции 7 марта указание своей делегации впредь до дальнейших указаний не подписывать германо-русское экономическое соглашение на 1936 год, которое было согласовано за исключением нескольких второстепенных пунктов. В результате налицо уже значительная задержка в поступлении русского сырья в Германию". Когда же советский полпред в Берлине с учетом практической капитуляции Запада перед лицом реоккупации Рейнланда поднял перед НКИД вопрос об обеспечении советских экономических интересов в Германии, поставленных под угрозу отсутствия соглашения, нарком подчеркивал в письме от 19 апреля 1936 г.: "Пока провал (попыток отпора Гитлеру) не стал фактом и есть хотя бы малейший шанс избежать его, мы не должны отказываться ни от каких усилий в этом направлении... Пока Франция и ее друзья не отказались (окончательно) от борьбы с этими гитлеровскими планами (разобщения. миролюбивых стран), мы должны не умерять, а поощрять эту борьбу. Наш отказ от экономических переговоров с Германией.., несомненно, поощряет эту борьбу".
В условиях отказа Запада от принятия каких бы то ни было санкций против Германии возможный односторонний разрыв Советским Союзом торговых отношений с ней лишался смысла. Полпред СССР в Берлине подчеркивал в письме в НКИД от 12 апреля: "Даже в том случае, если нам заведомо будет известно, что нам суждено стать жертвой германского нападения, сохранение и даже развитие экономических отношений с Германией, в особенности кредитных, также имеет свой смысл. Пусть немцы, нападая на нас, испытывают дополнительный удар от болезненного разрыва экономических отношений с нами, чем если они заблаговременно и при нашей поддержке подыщут замену нашему рынку".
Советскому Союзу пришлось позаботиться об ограждении своих интересов. Нарком писал полпреду 11 апреля: "Основываясь на заявлении, сделанном мне Канделаки (торгпред СССР в Германии), будто в случае незаключения соглашения на 1936 год мы должны будем в покрытие старых обязательств дать больше золота или девиз, чем в случае соглашения, я против этого соглашения не возражал. Правда, в общей сложности мы ввезем (в Германию) девиз вместе с экспортными товарами на несколько большую сумму, чем наша задолженность, но зато девизная часть при этом, значительно уменьшится".
В то же время Советское правительство твердо вело линию на то, чтобы экономические связи с Германией были сведены к жесточайшему минимуму. Когда после подписания советско-германского экономического соглашения 29 апреля немцы вновь заговорили о возможности предоставления новых кредитов, Н. Н. Крестинский отмечал в письме полпреду в Берлине 4 августа 1936 г.: "Немцы, конечно, не отказываются от своих кредитных предложений и готовы были бы подписать с нами хоть сейчас кредитное соглашение на полмиллиарда и даже на миллиард марок. Но, как вы знаете, делают они это не по политическим, а исключительно по экономическим соображениям (нужда в нашем сырье, невозможность получить его в другом месте иначе, как за отсутствующую у немцев инвалюту). Они стали настолько откровенны, что даже их официальные представители не стесняются при этом прибавлять, что заключение кредитного соглашения ни в какой мере не улучшит существующих политических взаимоотношений. Думаю, что при таких условиях мы не пойдем на возобновление кредитных переговоров. Ведь после того, как мы договорились с Англией230, нам было бы очень трудно полностью использовать германский кредит или разместить там (в Германии) заказы хотя бы на значительную часть общей суммы кредита. Таким образом, экономическая ценность кредита для нас стала еще меньшей. Поддерживать немцев политически у нас нет никаких побуждений".
Нарастание агрессивности внешней политики Германии привело к полному замораживанию советско-германских отношений. До разрыва дипломатических отношений дело не дошло, но когда в ноябре 1936 года Нейрат через французов передал в Москву "предупреждение" о возможности отзыва германского посла из СССР в случае приведения в исполнение смертного приговора осужденному за шпионаж германскому гражданину Штиклингу, нарком сказал исполнявшему поручение французскому представителю, что "отсутствие посла больше отвечало бы нынешнему состоянию советско-германских отношений". В марте 1937 года нарком писал полпреду в Берлине: "Рекомендую Вам не принимать слишком близко к сердцу отказ немцев от посещения Ваших приемов и обедов и неприглашение Вас на их приемы. Мы здесь относимся к этому совершенно равнодушно". Когда весной 1937 года нацисты попробовали шантажировать Запад возможностью "сближения" с СССР, нарком предложил советским представителям во Франции и Чехословакии разъяснять полную безосновательность распускаемых немцами слухов, "что должно быть ясно хотя бы из одновременного отозвания нами (из Берлина} полпреда и торгпреда". В конце февраля 1938 года временный поверенный в делах СССР в Германии Г. А. Астахов доносил в НКИД: "... Мои возможности общения суживаются все более и более. Посещать коллег (особенно дружественных) приходится весьма рассчитано и редко, дабы не "компрометировать" их. К нам же немногие рискуют заглядывать (если не считать массовых приглашений), ибо каждый визит к нам наводит на посетителя тень в глазах немцев, а это никому не улыбается. На приемах, устраиваемых немцами, мне почти не приходится бывать в соответствии с вашими указаниями, и поэтому с немцами контакт абсолютно отпал".
На всем протяжении чехословацкого кризиса двусторонние советско-германские отношения продолжали ухудшаться по вине германских властей, которые "наглядно демонстрировали" неизменность нацистского тезиса о том, что главный враг Германии - Советский Союз. Уже в конце февраля 1938 года советское полпредство в Берлине сообщало: "Непосредственное ухудшение отношений с нами пока нашло выражение в установлении осадного режима вокруг наших консульств и в усилении антисоветской агитации в прессе, принявшей значительно более гнусный и наглый характер, чем прежде... Факт усиления антисоветского курса налицо, и он имеет все признаки усилиться после окончательного вступления Риббентропа в должность". Помимо постоянно развязывавшихся кампаний в фашистской печати (13 января 1938 г. поверенный в делах СССР говорил заведующему отделом печати МИД Германии, что "систематические оскорбительные выходки германской печати против официальных лиц СССР, против наших представителей за границей, Красной Армии и т.п. представляются нам далеко выходящими за пределы существующих между нашими странами отношений"91), продолжались акты произвола и издевательств по отношению к советским гражданам, прежде всего морякам заходивших в Германию советских торговых судов.
В середине ноября было организовано нападение хулиганствующих молодчиков на здание полпредства СССР в Вене, находившегося в стадии ликвидации.2 декабря полпредство заявило протест в МИД Германии по поводу состоявшегося 25 октября обыска на советском пароходе в Бремене и сопровождавших его действий полиции и штурмовиков. Протесты оставались без ответа или отклонялись. В выступлениях германских официальных лиц СССР продолжал подвергаться самым беспардонным нападкам. В речи Гитлера в рейхстаге 30 января 1939 г., например, заявлялось: "Наши отношения с Японией также определяются сознанием и решимостью парировать угрозу миру и мировой культуре со стороны сатанинского явления". Ссылка на Японию была отнюдь не случайной: 31 июля 1938 г. японская военщина предприняла первую крупную попытку прощупать военную силу СССР, произведя нападение на советские пограничные части у озера Хасан. Хотя эта попытка закончилась поражением для японцев, положение на дальневосточных границах СССР оставалось напряженным.
Пакт о ненападенииВ условиях, когда военная угроза подступала к Советскому государству и с запада, и с востока, когда намечалась возможность координированных действий агрессоров на обоих направлениях при поддержке западных держав, внешняя политика СССР продолжала оставаться твердой и спокойной, не впадающей в панику и не поддающейся на провокации. Когда в конце августа германский посол Шуленбург многозначительно заговорил о том, что в случае нападения Германии на Чехословакию в связи с возможным мятежом судетских немцев "никто не будет иметь права обвинять Германию в невызванном нападении", он получил недвусмысленный ответ наркома, что "чехословацкий народ, как один человек, будет бороться за свою независимость, что Франция в случае нападения на Чехословакию выступит против Германии, что Англия, хочет ли этого Чемберлен или нет, не сможет оставить Францию без помощи, что мы также выполним свои обязательства перед Чехословакией". Советский Союз не делал секрета из того, что видит в нацистской Германии опасность для всего человечества. В связи с намерением Турции вступить в прямые переговоры с Гитлером нарком поручил полпреду в Анкаре 5 июня 1938 г. передать турецкому правительству, что "мы считаем нынешнюю Германию не только врагом СССР, о чем не перестает говорить сам Гитлер, но и врагом всеобщего мира и всех ненемецких национальностей. Всякое политическое сближение с Германией вызывает, естественно, с нашей стороны соответственную реакцию... Возможное предложение о посредничестве в смягчении отношений между нами и Германией деликатно отклоните".
С другой стороны, советские дипломаты не отвергали с порога периодический зондаж немцев о возможности улучшения советско-германских экономических отношений, исходя из того что для такого улучшения потребуются серьезные сдвиги в политике нацистского рейха. Когда 6 июля 1938 г. статс-секретарь МИД Германии Вейцзекер задал в беседе с вновь назначенным советским полпредом А. Ф. Мерскаловым вопрос о его возможных планах в области "расширения экономического сближения СССР и Германии", полпред ответил, что "у нас нет каких-либо особых мотивов, препятствующих расширению наших хозяйственных связей с Германией и что если германские промышленные круги и министерство хозяйства пойдут на условия, которые нами были даны в ответ на предложение немцев о кредите, то мы готовы содействовать расширению этих связей. В этом вопросе в настоящий момент инициатива должна принадлежать германской стороне, так как сделанные немцами на этот счет последние предложения для нас неприемлемы".
Советский Союз после Мюнхенского соглашения оказался исключенным из сообщества великих держав и поставлен в условия изоляции. Если он не хотел быть полностью отстранен от общеевропейской политики - с ожидаемыми дальнейшими перекраиваниями границ - и оттеснен в сторону, то при неизменном курсе западных государств на умиротворение СССР должен был рано или поздно настроиться на переговоры с Германией. Ведь из чехословацкого кризиса она вышла как наиболее мощная военная держава.
17 апреля 1939 года советское правительство предложило западным державам заключить тройственный договор о взаимной помощи, основанный на равенстве обязательств, и военную конвекцию. При этом предусматривалось оказание помощи государствам, расположенным между Балтийским и Черным морями, в случае агрессии против них. Англия, однако, не собиралась заключать договор о взаимопомощи и пыталась заручиться односторонними обязательствами СССР, Польше и Румынии. Летом 1939 г. СССР предложил Англии и Франции военную конвенцию, предусматривающую совместные действия вооруженных сил трех государств в случае агрессии. Правящие круги Англии и Франции не откликнулись на это предложение. Над СССР нависла угроза внешнеполитической изоляции.
Прийти к соглашению с западными державами СССР не удалось. Виноваты в этом обе стороны. Но виновность западных держав, особенно Англии, значительно больше, чем Советского Союза. У советской стороны не хватило выдержки, она проявила поспешность, переоценила степень враждебности западных держав к СССР и возможности их сговора с гитлеровской Германией. У западных держав не было искреннего желания идти на сближение с СССР, что можно объяснить, по - видимому, разными причинами, в том числе и опасения возможного предательства, и антигуманная внутренняя политика сталинского руководства, противоречащая его заверениям на мировой арене, и недооценка его силы как возможного союзника в борьбе против фашистского блока, и глубокая неприязнь к стране иной социально - экономической формации. Переговоры с СССР западные державы вели прежде всего для того, чтобы оказывать давление на Германию, заставить ее пойти им на уступки, они пытались навязать Советскому Союзу собственные условия, пренебрегали его интересами.
После оккупации Германией Чехословакии Советский Союз расстался с последними иллюзиями насчет эффективности политики коллективной безопасности; к тому же Франция и Великобритания, правительства которых Литвинов тщетно пытался убедить в том, что СССР в состоянии выполнить свои обязательства, выражали сильное сомнение по поводу боеспособности Красной Армии, опустошенной чистками, и не видели, каким образом советские войска смогут участвовать в боевых действиях из-за отказа Польши и Румынии: пропустить их через свои территории.
Германия и ее союзники наращивали военный потенциал. Немецкие войска были готовы к нападению на Польшу, правительство которой не верило Сталину и отказывалось от помощи СССР в защите независимости страны. Москва опасалась, что Англия может втянуть СССР в войну с Германией, а сама останется в стороне. Франция в значительной мере утратила самостоятельность и шла в фарватере английской политики.
С вторжением Германии в Польшу началась вторая мировая война. Великобритания и Франция официально объявили войну Германии, и этим их помощь Польше ограничилась.
Германская армия следовала тактике блицкрига - молниеносной войны. Военные действия начались атаками пикирующих бомбардировщиков, за ними шли танки, а следом - пехота. Спустя час после вторжения немцев в Польшу половина польской авиации, которая даже не успела подняться в воздух, была уничтожена. Варшава подверглась жестокой бомбардировке. Через месяц вся Польша уже находилась в руках врага.
СССР фактически продолжа оставаться в положении международной изоляции, в котором он оказался в результате мюнхенского договора. В этой обстановке Сталин и Молотов приняли решение согласиться с предложением Германии о заключении договора о взаимном ненападении.
Гитлер, который торопился разрешить конфликт с Польшей военным путем и не мог уже отказаться от подготовленного на нее нападения,20 августа 1939 г., направил Сталину телеграмму, в которой настаивал на скорейшем подписании договора о ненападении.
Обсудив с Молотовым полученное послание и выслушав сообщение Ворошилова о ходе переговоров с англичанами и французами, Сталин в своем ответе Гитлеру дал согласие на приезд в Москву Риббентропа и подписание соглашения о ненападении.
23 августа Иоахим Риббентроп и Вячеслав Молотов подписали Договор о ненападении сроком на 10 лет. Он предусматривал, что СССР и Германия обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия в отношении друг друга как отдельно так и совместно с другими державами. Содержание договора, который базировался на основных положениях договора 1926 года о ненападении и нейтралитете, не расходилось с нормами международного права. Вместе с договором был подписан и секретный дополнительный протокол. Он не обсуждался ни в Политбюро, ни в Верховном Совете СССР, ни в правительстве. В строго секретном дополнительном протоколе говорилось о разграничении "сфер интересов" в Восточной Европе. В советскую "сферу интересов" отходили Эстония, Латвия, Правобережная Польша и Молдавия (позднее к этому списку добавилась и Литва). Важнейшее значение в этом проекте имел постскриптум, в котором говорилось следующее: "Настоящий пакт действителен лишь при одновременном подписании особого протокола по пунктам заинтересованности Договаривающихся сторон в области внешней политики. Протокол составляет органическую часть пакта".
Сразу же, после того как договор был подписан, прекратилась антифашистская кампания в советской печати. Зато Англию и Францию теперь называли "поджигателями войны".
Проводя политику нейтралитета, Советский Союз точно выполнял заключенные им с Германией соглашения. Советское правительство всемерно старалось избегать трений с Германией и тщательно следило за тем, чтобы не дать ей какого-либо повода к нарушению советско-германских соглашений. Такими принципами руководствовались не только дипломатические, военные, хозяйственные и другие советские ведомства, отвечавшие за состояние отношений с Германией, но также печать и радио.
Годы перестройки стали временем позитивных перемен во внешней политике СССР. Добиться безопасности страны можно лишь при учете интересов других народов и государств -- таково было основополагающее положение нового курса на международной арене. В многочисленных выступлениях советского президента были изложены задачи СССР в области внешней политики. Подчеркивалась необходимость широкого взаимодействия Советского Союза со странами мира. Признавались допущенные ранее ошибки в отношениях с некоторыми государствами, в частности с Китаем. Выражалась готовность к урегулированию межрегиональных конфликтов. Предусматривались уменьшение военных расходов и вывод советских войск из Афганистана. В декабре 1988 г. в речи па сессии Генеральной Ассамблеи ООН М. С. Горбачев сформулировал новую концепцию советской внешней политики. Центральное место в ней отводилось приоритету общечеловеческих интересов над классовыми.
Независимость от идеологических различий объявлялась одним из принципов межгосударственных отношений. В 1985 г. новым министром иностранных дел Советского Союза стал Э. А. Шеварднадзе.
Конкретные мероприятия советского правительства подтверждали его готовность следовать избранному внешнеполитическом) курсу, желание отказаться от идеи конфронтации в отношениях с западными странами и положить конец «холодной войне».
Об изменении прежних подходов СССР к решению внешнеполитических вопросов свидетельствовали состоявшиеся в Женеве осенью 1985 г. советско-американские переговоры. В подписанном президентами документе констатировалось, что «ядерная война недопустима и в ней не может быть победителей». Стороны заявляли о своем отказе добиваться военного превосходства друг над другом. Была достигнута договоренность о расширении отношений двух стран.
Правительство СССР объявило мораторий на испытания ядерного оружия. Приостанавливалось развертывание ракет среднего радиуса действия в европейской части страны. Была выведена советская военная техника с территории ГДР. На 500 тыс. человек уменьшались вооруженные силы. Начались конверсия военного производства, перевод военных заводов на выпуск гражданской продукции. В феврале 1988 г. был завершен вывод советских войск из Афганистана (правда, в течение еще двух лет Афганистану оказывалась помощь оружием и боеприпасами).
Новая внешнеполитическая концепция и ее реализация отвечали задачам внутриполитического развития СССР. Они позволяли ограничить гонку вооружений, значительно сократить военные расходы. Широкие слои населения в Советском Союзе и за рубежом выступили с поддержкой идей М. С. Горбачева и его ближайших соратников. Но были и противники новых подходов к решению международных вопросов. За сохранение прежнего курса в отношениях с Западом ратовали многие деятели военного и внешнеполитического ведомств, часть работников партийного аппарата. Будучи не в силах помешать начавшимся изменениям в области дипломатии, они пополнили ряды оппозиции горбачевской перестройке СССР и страны Восточной Европы. Серьезные перемены произошли в отношениях СССР и государств Восточной Европы. Экономический и политический кризис в этих странах, падение авторитета правящих партий вызвали рост в них оппозиции. Обстановка в СССР, курс на «обновление социализма» привели к активизации оппозиционных сил, усилению их конфронтации с правительствами. С первых дней пребывания у власти М. С. Горбачев заявил об отказе СССР от вмешательства в дела союзников по ОВД. На встречах с руководителями этих стран он разъяснял причины, сущность и пути проводимой в Советском Союзе «перестройки». Делались попытки изменить формы экономического сотрудничества с государствами ОВД, акцентируя главное внимание на прямые контакты между предприятиями.
На первых порах руководители стран ОВД поддержали новый политический курс М. С. Горбачева. Однако углубление перестроечных процессов, кадровые перестановки в советском партийно-государственном аппарате вызвали их неприятие. В ГДР и Румынии резко сократился объем публикуемой информации о преобразованиях в Советском Союзе.
Осенью 1989 г. прошли массовые выступления против существующих режимов и за восстановление демократических свобод в ГДР, Болгарии, Румынии, Чехословакии. Несколько ранее в результате свободных выборов была отстранена от власти правящая партия в Польше. Рухнули прежние режимы в Венгрии, Югославии и Албании. В бывших социалистических странах произошла смена партийно-государственных структур. На политическую арену в них вышли десятки новых политических партий и общественных организаций. Устанавливались демократические органы власти. Начались переход к рыночной экономике и приватизация промышленных предприятий. В некоторых странах эти меры привели к резкому обострению экономической ситуации. Крушение существующих порядков в Югославии привело к кризису национальных отношений и распаду страны на несколько государств. В 1990 г. состоялось объединение Восточной и Западной Германии.
Переход восточно-европейских стран к парламентской демократии привел к распаду социалистического содружества. Прекратили деятельность Совет Экономической Взаимопомощи и Организация Варшавского Договора (весна 1991 г.). Значительно сократился уровень экономического сотрудничества СССР и государств Восточной Европы. Если в конце 80-х годов их доля во внешнеторговом обороте Советского Союза превышала 50%, то в начале 90-х снизилась до 16%.
Потеря СССР прежних позиций в Восточной Европе, объединение Германии обострили политическую борьбу между сторонниками и противниками нового политического курса СССР и страны мира. Обновленные подходы к решению международных вопросов явились основой широкого сотрудничества СССР с государствами мира. В 1986--1987 гг. состоялись несколько встреч М. С. Горбачева с президентами США (Р. Рейганом, затем Дж. Бушем). Принятые в итоге переговоров соглашения (1987 г.) предусматривали уничтожение на территории Европы принадлежащих обеим державам ядерных ракет средней и меньшей дальности. В июле 1991 г. в Москве был подписан Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (ОСНВ-1). Претворение в жизнь достигнутой договоренности вызывало разную реакцию и правящих кругах обеих стран. По мнению многих руководителей партийно-государственного аппарата, эта акция серьезно угрожала безопасности СССР.
Активизировались государственные связи Советского Союза и стран Европейского экономического сообщества (ЕЭС). Подписанные между ними соглашения создавали благоприятные условия для развития экономического сотрудничества. Советский Союз был принят в Международный валютный фонд. Большое значение уделялось всесторонним контактам с государствами Северной Европы -- Швецией, Норвегией, Финляндией. Была достигнута договоренность о совместном освоении ими природных богатств Кольского полуострова и континентального шельфа Баренцева моря.
Нормализовались политические и экономические взаимоотношения СССР и стран Юго-Восточной и Южной Азии. Вывод советских войск из Афганистана и Монголии создал условия для урегулирования отношений с Китайской Народной Республикой. В 1989 г. М. С. Горбачев посетил Китай с официальным визитом. В короткие сроки между Советским Союзом и КНР были решены спорные вопросы и восстановлены межправительственные связи. Межгосударственные отношения установились с Южной Кореей. Достигнутая с нею договоренность предусматривала совместные работы по освоению природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Расширялись экономические и общественные контакты с Израилем. Они привели к восстановлению дипломатических отношений между странами.
Советское правительство приняло несколько законов, соответствующих международному законодательству в области прав человека, в частности указ о выезде и въезде граждан в СССР. Ряд законов был направлен на установление взаимосвязей между деятелями культуры разных государств.
Советский Союз занял четкую позицию во время войны в Персидском заливе, причиной которой стал захват Ираком Кувейта. Он поддержал резолюцию Совета Безопасности ООН, осуждавшую действия иракских властей (осень 1990 г.). В ноябре того же года президенту СССР М. С. Горбачеву была присуждена Нобелевская премия мира.
Новый внешнеполитический курс СССР благоприятствовал преодолению последствий «холодной войны», ликвидации неприязни и недоверия в его отношениях с другими государствами.
В развитии взаимоотношений СССР - США в 80-е годы можно выделить три периода. Первый из них охватывает в основном 1981-1984 гг. Он характеризовался военно-политической конфронтацией двух государств из-за размещения ракет средней дальности на Европейском континенте; безрезультатно проходивших в 1981-1983 гг. советско-американских переговоров об ограничении ядерных вооружений в Европе и о сокращении стратегических наступательных вооружений; плохим политическим климатом и ростом недоверия и подозрительности сторон друг к другу; сведением к минимуму контактов и связей в сферах двусторонних советско-американских отношений.Второй период (1985-1986) ознаменовался началом в марте 1985 года новых советско-американских переговоров об ограничении ядерных и космических вооружений, постепенным восстановлением механизма политического диалога между двумя странами, в т.ч. и на высшем уровне.
В ноябре 1985 года состоялась советско-американская встреча в верхах (М.С.Горбачев и Р.Рейган) в Женеве. Она вылилась в открытый широкий диалог, оказавший существенное воздействие на общуя обстановку в мире, а также положила начало сотрудничества в ряде сфер двусторонних отношений СССР - США. Обе стороны заявили, что "ядерная война не должна быть развязана и в ней не может быть победителей", и обязались не стремиться к достижению военного превосходства, подчеркнули важность предотвращения любой войны между ними - ядерной или обычной.
В октябре 1986 года М.С.Горбачев и Р.Рейган встретились в Рейкьявике. Значение этой встречи состоит прежде всего в том, что на ней были обсуждены конкретные формулы радикального сокращения ядерного оружия, предложенные советской стороной.
С марта 1987 года советско-американские отношения вступили в третий период. Заметно активизировались политические контакты на различных уровнях. В ходе весьма интенсивных дипломатических контактов весной и особенно осенью 1987 года удалось завершить выработку договора по ракетам средней и малой дальности, договориться о проведении в декабре того же года третьей советско-американской встречи в верхах - на этот раз в Вашингтоне.
Становилось очевидным то, что в виду экономических трудностей, США оказываются не в состоянии финансировать все проталкиваемые Пентагоном военные программы. В 1985 г. конгресс США заморозил военные расходы, а с 1987 г. началось даже их определенное сокращение. В стране усиливалась критика внешней политики администрации, и особенно ее курса в отношении Советского Союза.
Важным звеном в развитии советско-американских отношений стала встреча в верхах в Москве, которая состоялась с 29 мая по 2 июня 1988 года. Сам факт проведения встречи на высшем уровне, подготовка к ней не только закрепили значительные позитивные перемены в советско-американских отношениях, но и дали новые импульсы к их развитию. Ратификация Договора по ракетам средней и меньшей дальности, обмен в ходе встречи ратификационными грамотами о вступлении этого договора в силу, дальнейшее продвижение в завершении выработкм соглашения о 50-процентным сокращении стратегических наступательных вооружений, подписание до встречи соглашений по афганскому урегулированию, заключение ряда соглашений о дальнейшем совершенствовании механизма предотвращения ядерной войны, а также о развитии двустороннего сотрудничества - все это конкретные свидетельства продолжающейся нормализациии советско-американских отношений, привнесение в них дополнительных элементов устойчивости и последовательности.
В период холодной войны между СЭВ и европейскими сообществами не существовало договорно-правовых отношений. Следуя логике политического противостояния, ЕЭС отказывался признать СЭВ равноправным партнером и добивался заключения соглашений о торговле с отдельными социалистическими странами. Ситуация коренным образом изменилась после того как в марте 1985 г. Генеральным секретарем ЦК КПСС и руководителем Советского государства стал М.С. Горбачев. Начатая им перестройка общественнополитической системы страны открыла путь к ее сближению с Западом. Во внешней политике ощутимо стало возрастать значение европейского направления, в том числе в контексте выдвинутой концепции «общего европейского дома».
Цитаты
Советское руководство в своей внешней политике всегда держало в поле зрения вопросы наших отношений со странами Западной Европы. Я бы даже сказал, в центре внимания. И это объяснимо. Мы с вами живем в этой Европе. Я думаю, что и западноевропейские страны не меньше заинтересованы в том, чтобы развивать отношения с Советским Союзом...
Мы живем в одном доме, хотя одни входят в этот дом с одного подъезда, другие - с другого подъезда. Нам нужно сотрудничать и налаживать коммуникации в этом доме.
Выступление Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева по французскому телевидению 30 сентября 1985 г.
...без учета Европы ни один вопрос решать нельзя. Даже в наших внутренних вопросах она нам нужна для перестройки. А уж во внешней политике Европу ничто не за
менит. Без такого партнера, как Западная Европа, нам не обойтись.
Выступление М.С. Горбачева на заседании Политбюро 26 марта 1987 г.
Что касается моей речи там, где я впервые выдвинул идею Общеевропейского дома, то на Западе заметили это, хотя пытаются и замалчивать.
Из сообщения М. С. Горбачева об
итогах визита в Чехословакию (9-
11 апреля 1987 г.) на заседании По
литбюро 16 апреля 1987 г.
В июне 1988 г. СССР и европейские сообщества установили официальные отношения, в декабре 1989 г. они подписали Соглашение о торговле и коммерческом и экономическом сотрудничестве. Но его реализация так и не началась, поскольку в декабре 1991 г. СССР распался. На политической карте мира вновь появилась Россия, а Европейские сообщества трансформировались в Европейский Союз. Политико-правовая база отношений России и ЕС
В декабре 1991 г. президенты Беларуси, Российской Федерации и Украины подписали Соглашение о создании Содружества Независимых Государств, а Россия объявила себя правопреемницей СССР. Европейские сообщества сразу заявили о признании новых государств, возникших на территории СССР, и о готовности установить с ними дипломатические отношения. Тогда же встал вопрос об адекватной правовой базе отношений, заложить которую могло новое соглашение.
Соглашение о партнерстве и сотрудничестве. В первой половине 1992 г. Брюссель и Москва обменялись проектами нового соглашения. Переговоры начались в ноябре 1992 г. и длились около полутора лет.
24 июня 1994 г. на греческом острове Корфу, где проходила очередная сессия Европейского совета, Президент РФ, главы государств и правительств 12 стран - членов Европейского Союза, Председатель Совета ЕС и Председатель Комиссии ЕС подписали Соглашение о партнерстве и сотрудничестве сроком на 10 лет.
Соглашение создало правовую базу для долговременного сотрудничества между Россией и ЕС и его государствами- членами. Соглашения такого высокого уровня Россия не имеет ни с Соединенными Штатами, ни тем более с Японией. Ратификация СПС заняла более трех лет, оно начало действовать с 1 декабря 1997 г. Соглашение охватывает три важнейших сферы взаимоотношений - политическую, торгово-экономическую и культурную.
СПС установило отношения партнерства между Россией, с одной стороны, и ЕС и его государствами-членами, - с другой. Само понятие «партнерство» не расшифровано, но в Преамбуле и ст. 1 и 2 зафиксированы критерии партнерства:
а) «укрепление политических и экономических свобод, которые составляют саму основу партнерства»;
б) «уважение демократических принципов и прав человека, определенных, в частности, в Хельсинкском Заключительном акте и в Парижской хартии для новой Европы, составляет существенный элемент партнерства» (ст. 2);
в) содействие «международному миру и безопасности, а также мирному урегулированию споров», и сотрудничество в этих целях в рамках ООН, СБСЕ и других форумов.
Для реализации соглашения была создана система институтов сотрудничества. Она включает: встречи Президента РФ, Председателя Совета ЕС и Председателя Европейской комиссии (саммиты), проводимые дважды в год; встречи министров в рамках Совета сотрудничества (в 2003 г. преобразован в Постоянный совет партнерства); встречи должностных лиц высокого ранга. Политический диалог между европейскими и российскими парламентариями осуществляется в рамках Комитета парламентского сотрудничества (ст. 6-9). С течением времени к ним добавилось множество специализированных рабочих групп.
В области торговли стороны продлили предоставленный ранее друг другу режим наиболее благоприятствуемой нации в отношении тарифов. В течение пяти лет России давалось право иметь более льготный режим торговли с государствами, возникшими на территории бывшего СССР (ст. 5). Торговые отношения между РФ и ЕС регулируются некоторыми правилами ГАТТ/ВТО еще до того, как Россия вступит в эту организацию.
СПС провозгласило широчайшую программу экономического сотрудничества, охватывающую более 30 областей, включая предпринимательскую деятельность, инвестиции, науку и технологии, сельское хозяйство, энергетику и т.д. Документ предусматривает развитие культурного взаимодействия с целью укрепления связей между людьми посредством свободного обмена информацией, взаимного изучения языков и культур, доступа к культурным ценностям.
Долгосрочные стратегии. Отношения между Россией и ЕС с самого начала находились под воздействием двух разнонаправленных сил. С одной стороны, развитию сотрудничества способствовала объективная и долговременная заинтересованность сторон, а с другой - его тормозили объективные и субъективные факторы.
В августе 1998 г. в России разразился валютно-финансовый кризис. Правительство объявило о прекращении операций с государственными краткосрочными облигациями и ввело 90-дневный мораторий на погашение российскими компаниями и банками их обязательств перед иностранными партнерами. Рубль обесценился почти в 4 раза. ЕС принял заявление об ошибочности экономической политики российских властей, которая, по его мнению, подорвала доверие к России как к экономическому партнеру.
Тем не менее в декабре 1998 г. Евросоюз приступил к разработке «глобальной стратегии» по отношению к России. Коллективная стратегия Европейского Союза по отношению к России была утверждена Европейским советом на сессии, состоявшейся 3-4 июня 1999 г. в Кельне. В документе ЕС предложил России установить отношения стратегического партнерства. Его долгосрочными целями назывались: формирование общей зоны свободной торговли с перспективой интеграции России в европейское экономическое пространство, а также тесное сотрудничество сторон в целях укрепления стабильности и безопасности в Европе и за ее пределами.
Российская делегация на саммите Россия - ЕС (Хельсинки, 22 октября 1999 г.), представила ответный документ - «Стратегию развития отношений Российской Федерации с Европейским Союзом на среднесрочную перспективу (2000- гг.)». «Основными целями стратегии, - декларировалось в документе, - являются обеспечение национальных интересов и повышение роли и авторитета России в Европе и мире путем создания надежной общеевропейской системы коллективной безопасности...Стратегия.предполагает построение единой Европы без разделительных линий, проведение курса на взаимосвязанное и сбалансированное усиление позиций России и Европейского Союза в рамках мирового сообщества XXI века». В документе впервые сформулирован официальный взгляд на обсуждавшийся в российских политических и научных кругах вопрос, следует ли России стремиться к вступлению ЕС. «Как мировая держава, расположенная на двух континентах, Россия должна сохранять свободу определения и проведения своей внутренней и внешней политики, свой статус и преимущества евроазиатского государства и крупнейшей страны СНГ, независимость позиций и деятельности в международных организациях».
Обе стратегии признавали необходимость партнерства России и ЕС в интересах мира и безопасности, развития экономического и культурного сотрудничества в Европе, а также усиления конструктивной роли Европы в мире. Их принятие завершило первый этап становления партнерства между Россией и ЕС.
Пространства углубленного сотрудничества. Дальнейшее развитие отношений России и ЕС было приостановлено в конце 1999 г. вследствие военных действий в Чечне. Но в 2000 г. оно возобновилось с новой силой. К этому времени
Россия преодолела последствия финансового кризиса 1998 г. и демонстрировала положительную экономическую динамику. После избрания В.В. Путина Президентом России (март г.) ясно обозначилась тенденция к политической стабилизации и укреплению международных позиций страны.
В июне отношения с Россией обсуждались на сессии Европейского совета в Санта Мария да Фейра (Португалия). В ее заключительном документе подчеркивалась необходимость строительства «прочного и здорового партнерства». В июле 2000 г. В.В. Путин утвердил Концепцию внешней политики Российской Федерации. В разделе «Региональные приоритеты» Европе было отведено второе место, вслед за СНГ. В конце 2000 г. стороны приняли План совместных действий в целях борьбы с организованной преступностью и подписали соглашение о научно-техническом сотрудничестве.
Цитата
Ключевое значение имеют отношения с Европейским Союзом; Россия будет стремиться к развитию с ним интенсивного, устойчивого и долгосрочного сотрудничества, лишенного конъюнктурных колебаний.
Концепция внешней политики Российской Федерации, 2000 г.
В течение 2000-2005 гг. ЕС и Россия приняли на высшем политическом уровне несколько решений и программ долгосрочного характера, призванных наполнить концепцию стратегического партнерства конкретным содержанием. Хотя эти документы не имели юридической силы, они расширили политико-правовую базу отношений.
Осенью 2000 г. саммит Россия - ЕС инициировал диалог в сфере энергетики - важнейшем стратегическом секторе современной экономики. На майском саммите в 2001 г. Россия и ЕС договорились учредить группу высокого уровня для разработки концепции общего европейского экономического пространства (ОЕЭП) Россия - ЕС. В мае 2003 г. на саммите в Санкт-Петербурге была принята концепция создания четырех общих пространств России и ЕС - экономического; свободы, безопасности и правосудия; внешней безопасности; науки, образования и культуры. В мае 2005 г. на саммите в Москве были одобрены «дорожные карты» (совместные планы действий) их формирования. Построение четырех пространств рассматривается обеими сторонами как магистральное направление партнерства и практического сотрудничества России и ЕС на длительный период, возможно, на ближайшие 20-25 лет.
Полезно запомнить. Правовая и политическая база отношений России с ЕС
Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Российской Федерацией, с одной стороны, и Европейским сообществом и его государствами-членами - с другой стороны, подписано 24 июня 1994 г. на острове Корфу. Оно вступило в силу 1 декабря 1997 г.
«Коллективная стратегия Европейского Союза по отношению к России» утверждена Европейским советом в июне 1999 г. «Стратегия развития отношений Российской Федерации с Европейским Союзом на среднесрочную перспективу (2000-2010 гг.)» представлена на саммите Россия - ЕС в октябре 1999 г.
«Дорожные карты» построения четырех пространств углубленного сотрудничества между Россией и ЕС приняты в мае 2005 г. на саммите в Москве. Общие пространства: экономическое; 2) внешней безопасности; 3) свободы, безопасности и правосудия; 4) науки и образования, включая культурные аспекты.
Перспектива нового соглашения. Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, вступившее в силу 1 декабря 1997 г., было заключено сроком на 10 лет. При этом устанавливалось, что оно может ежегодно автоматически пролонгироваться, если ни одна из сторон не заявит заблаговременно о его денонсации. Таким образом, первоначальный десятилетний срок действия СПС завершился 30 ноября 2007 г., но соглашение продолжает действовать.
СПС сыграло важнейшую роль в становлении конструктивного взаимодействия Россия - ЕС. Оно проложило дорогу к качественно новому диалогу между недавними противниками в холодной войне - к партнерству и сотрудничеству. В рамках СПС была создана политико-правовая база отношений, определены их принципы и цели. За годы действия соглашения стороны накопили большой опыт совместной работы, заметно подняли планку взаимопонимания и взаимного доверия.
Соглашением была создана система совместных органов (институтов) сотрудничества между Россией и ЕС, на которые возложены основные задачи по реализации СПС. Эти совместные органы контролируют выполнение СПС, разрабатывают новые рекомендации, улаживают возникающие споры и конфликты, стимулируют диалог по широкому кругу вопросов.
Вместе с тем СПС не отражает ни тех изменений, которые произошли в России, в Евросоюзе и в мире, ни новых задач сотрудничества. За прошедшие годы в России были созданы основы рыночной экономики и институты политической демократии, в Евросоюзе начал действовать Экономический и валютный союз, возникли механизмы общей внешней политики и обороны, а его численный состав увеличился с 15 до 27 государств. Наконец, Россия и ЕС провозгласили качественно новый уровень взаимоотношений - стратегическое партнерство, основанное на концепции строительства четырех общих пространств.
Обсуждение будущей договорной базы наших отношений началось еще в 2004 г. На высшем уровне эту тему впервые поднял Президент РФ В.В. Путин во время встречи с председателем Европейской комиссии Ж.М. Баррозу в апреле г. После этого дискуссия по «проблеме 2007» приобрела широкий характер. Лондонский саммит ЕС - Россия, состоявшийся 4 октября 2005 г., вынес принципиальное решение приступить к переговорам о новом соглашении.
Официальный их старт планировался на конец 2006 г. государства - члена ЕС были готовы выдать Еврокомиссии мандат на ведение переговоров. Однако Польша наложила вето на открытие переговоров до тех пор, пока не будет урегулирован ее торговый конфликт с Россией. (В 2005 г. Россия ввела эмбарго на импорт мяса из Польши из-за его несоответствия российским стандартам качества.) Позже к ней присоединилась Литва, требовавшая, чтобы Россия восстановила поставки нефти на нефтеперерабатывающий завод в Мажейкяе по трубопроводу «Дружба». Спор между Польшей и Россией в итоге был урегулирован, а Литву уговорили снять свое вето. Официальное решение об открытии переговоров было принято на саммите Россия - ЕС, состоявшемся в июне 2008 г. в сибирском городе Ханты-Мансийске.
С июля 2008 г. по конец 2010 г. состоялись 11 раундов переговоров. Они проходят трудно. Делегациям России и ЕС предстоит найти взаимоприемлемые компромиссы по целому ряду вопросов, прежде всего таким как: формат нового соглашения - будет ли оно всеобъемлющим документом, наподобие СПС, или коротким базовым договором, который будет далее дополняться отраслевыми соглашениями; долгосрочная стратегия энергетического сотрудничества; отношения ЕС и России с приграничными странами СНГ, особенно с Украиной, Грузией и Беларусью; понимание и практическая реализация ценностей демократии и рыночной экономики.
Серьезные перемены произошли в отношениях СССР и государств Восточной Европы. Экономический и политический кризис в этих странах, падение авторитета правящих партий вызвали рост в них оппозиции. Обстановка в СССР, курс на «обновление социализма» привели к активизации оппозиционных сил, усилению их конфронтации с правительствами. С первых дней пребывания у власти М. С. Горбачев заявил об отказе СССР от вмешательства в дела союзников по ОВД. На встречах с руководителями этих стран он разъяснял причины, сущность и пути проводимой в Советском Союзе «перестройки». Делались попытки изменить формы экономического сотрудничества с государствами ОВД, акцентируя главное внимание на прямых контактах между предприятиями.
На первых порах руководители стран ОВД поддержали новый политический курс М. С. Горбачева. Однако углубление «перестроечных» процессов, кадровые перестановки в советском партийно-государственном аппарате вызвали их неприятие. В ГДР и Румынии резко сократился объем публикуемой информации о преобразованиях в Советском Союзе.
Осенью 1989 г. прошли массовые выступления против существующих режимов и за восстановление демократических свобод в ГДР, Болгарии, Румынии, Чехословакии. Несколько ранее в результате свободных выборов была отстранена от власти правящая партия в Польше. Рухнули прежние режимы в Венгрии, Югославии и Албании. В бывших социалистических странах произошла смена партийно-государственных структур. На политическую арену в них вышли десятки новых политических партий и общественных организаций. Устанавливались демократические органы власти. Начались переход к рыночной экономике и приватизация промышленных предприятий. В некоторых из стран эти меры привели к резкому обострению экономической ситуации. Крушение существующих порядков в Югославии привело к кризису национальных отношений и распаду страны на несколько государств. В 1990 г. состоялось объединение Восточной и Западной Германии.
Переход восточно-европейских стран к парламентской демократии привел к распаду социалистического содружестве. Прекратили деятельность Совет Экономической Взаимопомощи и Организация Варшавского Договора (весна 1991 г.). Значительно сократился уровень экономического сотрудничества СССР и государств Восточной Европы. Если в конце 80-х годов их доля во внешнеторговом обороте Советского Союза превышала 50%, то в начале 90-х снизилась до 16%.
Потеря СССР прежних позиций в Восточной Европе, объединение Германии обострили политическую борьбу между сторонниками и противниками нового политического курса.
Царевна Софья - запрещенная правительница
Она стала первой в истории нашей страны женщиной на троне. И расплатилась за это заточением в монастыре, одинокой смертью и долгим забвением. Летописцы и правители России на протяжении многих веков скрывали правду о ней. Поэтому лишь немногие знают, какой на самом деле была эта великая женщина – царевна Софья Алексеевна из рода Романовы...
Соседство с мордвой и половцами
С востока и юга Муромо-Рязанское княжество в виде дуги облегало обширные земли мордвы и половцев. Соседство дикарей, конечно, не могло не иметь значительного влияния на внутреннее и внешнее развитие княжества: отношения к ним вообще были враждебные. Реже летописи упоминают о войнах с мордвою, чаще о половцах. До XIII в. мы собственно од...
1917 год - третий год войны
Основные события в Европе были не военные, а политические. Они развернулись в России. В течение одного года в условиях войны в России состоялось две революции: Февральская и Октябрьская.
Причины Февральской революции: поражение войск на Западном фронте в 1914-1916 гг., экономический кризис и рост забастовочной борьбы рабочих и крестья...
