Обучение иконописи с дальнейшим трудоустройством. Иконы России: Иконописные школы и художественные центры

Художественные материалы марки CretacoloR от австрийской компании “Brevillier Urban & Sachs”. Карандаши, пастель, наборы для художников.

Золочение

Трансферная поталь.

Каталог в магазине: краски, пасты, наборы для золочения и серебрения и декорирования разных поверхностей.

Перламутровый пигмент - золото.

Иконопись

Иконопись и другие художественные направления.

Начинающему иконописцу

При писании иконы на деревянную основу с выбранным углублением - ковчегом (или без него) наклеивается ткань - паволока . Затем наносится меловой или алебастровый грунт - левкас .

Первый этап непосредственно живописной работы - роскрышь - прокладка основных тонов. Используется яичная темпера на натуральных пигментах. Процесс работы над ликом завершает наложение движков - светлых точек, пятен и черт в наиболее напряжённых участках изображения. На заключительной стадии иконописания следует роспись одежд, волос и прочих деталей творёным золотом, либо производится золочение на ассист. По завершении всех работ икона покрывается защитным слоем - натуральной олифой.

• Начинающим иконописцам

  Икона - прежде всего священный предмет. Изображенный на ней лик получает, по правилу Церкви, имя через надписание. Этим икона усвояется тому, кто на ней изображен, восходит к своему первообразу и становится причастной его благодати, так что при недостойном, небрежном обращении с иконой оскорбляется не живопись, а тот, чье имя она получила, ее первообраз. Поэтому начинающему иконописцу с самого начала необходимо проникнуться благоговением к иконописанию и признать его святым делом.

  Комментарии: 3

• Цвет в иконе и его использование

  Византийцы считали, что смысл любого искусства - в красоте. Они писали иконы, сияющие позолотой и яркими красками. У каждого цвета было свое место, свое значение. Цвета никогда не смешивались, они были светлыми или темными, но всегда чистыми. В Византии цвет считали таким же важным, как и слово, ведь каждый из них имел свое значение. Одна или несколько красок создавали говорящий образ. Обучаясь у византийцев, русские мастера-иконописцы приняли и сохранили символику цвета. Но на Руси икона не была такой пышной и строгой, как в императорской Византии. Краски на русских иконах стали более живыми, яркими и звонкими. Иконописцы Древней Руси научились создавать произведения, близкие местным условиям, вкусам и идеалам.

  Комментарии: 22

• Свет в иконе. Фаворский свет и исихазм

  Говоря об иконах, нужно сказать и о "светоносной благодати Христа ".

  Здесь нашла свое выражение концепция, содержащаяся в исихазме - учении, принятом православием: Бог непознаваем в Своей сущности. Но Бог выявляется благодатью - божественной энергией, изливаемой Им в мир, Бог изливает в мир свет.

  Как учил великий идеолог исихазма Григорий Палама (1296-1359), Иисус Христос есть Свет, а Его учение есть просвещение людей. Светозарность Иисуса Христа непостижима и несказанна. Он - "неизреченно сияющий".

  В возможной и доступной для человека форме этот божественный свет был показан Иисусом Христом ближайшим ученикам на горе Фавор. "...взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна, брата его, и возвел их на гору высокую одних, и преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми как свет. И вот, явился им Моисей и Илия, с Ним беседующие" (Мф. ХУП,1-3).

• Прямая и обратная перспектива

  Одной из причин, затрудняющих понимание древних русских икон, является особый способ изображения пространства и находящихся в нем земных и "небесных" существ и предметов.

  Мы смотрим на картины глазами европейца, и изображенное на них нам представляется очень похожим на то, что мы видим в окружающем мире.

  Важнейшим фактором, объясняющим "правдоподобность" европейской живописи, является применение в изобразительном искусстве Европы линейной перспективы.

  Учение о перспективе зародилось в XIII веке, и это явилось событием, сыгравшим весьма заметную роль в судьбе европейской культуры.

• Время в иконе

  Еще один вопрос, который необходимо рассмотреть для "адаптации" в мире икон - как в эпоху Средневековья людьми воспринималось и понималось время.

  Различие в понимании времени, как философской категории в Западной Европе и в Византии обозначилось и сформировалось в эпоху Возрождения, когда Европа, в отличие от Византии, встала на путь нового миропонимания. После временного захвата Константинополя крестоносцами в 1204 г. отчуждение Византии от Европы стало во многом еще более глубоким и непримиримым.

  Разный подход к тому, что такое время, в значительной степени определил разницу в отношении к миру, к происходящим в нем событиям, к роли человека в этих событиях и, как следствие, к целям, смыслу и возможностям изобразительного искусства, которое в Византии и на Руси было религиозным и преимущественно оставалось таким еще и в Западной Европе. Это в свою очередь непосредственно сказалось в формировании принципиально разных изобразительных приемов, использовавшихся художниками Западной Европы и иконописцами православных стран.

• Краткий порядок работы над иконой

  На доску с выбранным углублением - «ковчегом» наклеивается матерчатая основа «паволока».

  После шлифовки поверхности грунта на него переводится рисунок будущей иконы.

  Следующим этапом является позолота площадей нимбов и фона.

  Первый этап непосредственно живописной работы - «роскрышь» - прокладка основных тонов. Краска (яичная темпера на натуральном пигменте) в первую очередь накладывается на фоны, затем покрываются элементы пейзажа, растительность («тра́вы»), строения («пала́ты») и пр., а также одежды персонажей - всё, что составляет так называемое «доли́чное» на иконе.

• Что такое икона

  Приступающему к изучению техники иконного дела прежде знакомства с рисунком, материалами и способами их применения необходимо понять священный характер этого искусства, его высочайшее назначение и теснейшую связь с жизнью Церкви. Иконопись - это не просто искусство, это искусство церковное.

  Икона - это книга о вере. Языком линий и красок она раскрывает догматическое, нравственное и литургическое учение Церкви. И чем чище и выше жизнь христианина, тем доступнее его душе язык иконы.

  Икона - прежде всего священный предмет. Изображенный на ней лик получает, по правилу Церкви, имя через надписание. Этим икона усвояется тому, кто на ней изображен, восходит к своему первообразу и становится причастной его благодати, так что при недостойном, небрежном обращении с иконой оскорбляется не живопись, а тот, чье имя она получила, ее первообраз. Поэтому начинающему иконописцу с самого начала необходимо проникнуться благоговением к иконописанию и признать его святым делом.
  

• Художественная форма иконы

  Восемь веков Церковь Христова в лице своих иконописцев трудилась, вырабатывая художественную форму иконы, и теперь мы имеем в ней образ, приближенный, насколько возможно, к миру невещественному, с одной стороны, и к нашему, крайне ограниченному пониманию этого мира, с другой стороны. Поэтому в противоположность мирскому художеству, совершенствоваться в котором можно только через изучение природы и натуры, иконописи нужно учиться только через копирование древних икон, в которых невидимое явлено в доступных для нас формах.

  Копируя икону, человек всесторонне познает ее и невольно приходит в соприкосновение с тем миром, который в ней заключен. Постепенно он начинает ощущать реальность этого мира, узнавать истинность данного образа, потом постигает глубину его содержания, поражается четкостью форм, внутренней обоснованностью его деталей и поистине святой простотой, художественного выражения. Но чтобы так понять икону, нужно время, и иногда довольно длительное.
  

• Традиции иконописания

  Заметим для себя, что иконой, в узком смысле, мы называем изображение, сделанное на доске . Но, определяя это искусство, будем иметь в виду не только собственно икону, а иконописный образ в широком смысле, изображение, которое может быть написано и на стене, и на металле, и на предметах церковного обихода, и не только написано, но и выгравировано, и вышито, и выложено мозаикой и т.п.

  Итак, прежде всего икона - это не есть некое самостоятельное искусство. Иконопись есть часть жизни Церкви, одно из ее установлений. «Я не от мира сего (Ин. 8, 23), - сказал Божественный Основатель и Глава Церкви, - царство Мое (т.е. Церковь) не от мира сего» (Ин. 18, 36). Поэтому как природа Церкви, так и все ее установления неотмирны: их назначение и конечная цель те же, что и у Церкви, - спасение мира, то есть воспитание человека во времени для вечности, приведение его к благодатному общению с Богом, к богоуподоблению.

  Однако техника иконописи имеет свою историческую жизнь: со временем появлялись новые материалы, к которым иконописцы приспосабливались, изучая их и применяя на практике.
  

  Иконописец (изограф, образописец, писец иконный) – живописец, специализирующийся на создании икон.

  Икона (от от ср.-греч. eikon - рисунок) + писа ть

  Иконописец (изограф, образописец, писец иконный) - живописец, специализирующийся на создании икон. Профессия подходит тем, кого интересует рисование и мировая художественная культура (см. выбор профессии по интересу к школьным предметам).

  Особенности профессии

  Православная икона - священное изображение, выполненное в рамках в традиции восточного христаанства, символизирующее образ Иисуса Христа, Богородицы, какого-либо святого или события из Священной или церковной истории.

  Только ли живопись?
  С точки зрения искусствоведов, икона - это произведение христианской (главным образом православной) станковой живописи культового назначения.

  С точки зрения богословия, материал и техника изготовления значения не имеет.
  Церковь регламентирует только содержание, композицию, цвет и свет, атрибуты святых. Поэтому иконы могут быть мозаичными, вышитыми, литыми, резными и пр.
  Все они могут являться священными изображениями, имеют одинаковое содержание, назначение, и создавали их часто одни и те же мастера.

  Икона - произведение церковно-литургического искусства.
  С точки зрения православного богослужения, она имеет то же значение, что и Евангелие.

  Самые ранние из дошедших до нашего времени иконы созданы в VI веке в Византии.

  Художественные принципы православной иконы по прошествии веков утвердились в виде канонических норм.
  В 1551 году Стоглавый Собор сформулировал эти нормы. Эталоном каноничности тогда же объявлены иконы Андрея Рублёва.
  Хотя это не исключает разнообразия иконописных стилей (школ), сложившихся в разных местностях.

  По церковной традиции, иконописец, в отличие от художника, рассматривается не как автор конкретного образа, а как проводник божественной истины.
  В православии существует особая богослужебная форма посвящения в иконописцы, чего нет для представителей ремесел, работающих для нужд церкви.

  Сегодня интерес к русской православной иконе растёт. Много строится и восстанавливается храмов в России и за её рубежом. Для этого нужны подготовленные иконописцы.

  Рабочее место

  Рабочее место иконописца - иконописная мастерская.

  Важные качества

  Иконописец - не просто ремесленник, освоивший иконописную технику.
  Эта профессия требует призвания, религиозной одарённости (а она есть не у всех). А также способности к самоотречению: далеко не каждый живописец может удержать свою творческую натуру в заданных рамках. Кроме того, это служение требует от человека благочестивого, несуетного образа жизни.

  Знания и навыки

  Помимо мастерства рисовальщика и знания законов иконописи, мастер должен знать историю иконы, понимать её символическое и богословское значение.

  Где учат

  Высшее иконописное образование можно получить в некоторых православных вузах.
  Например:

  • Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет в Москве.

  (Факультет церковных художеств.
  Отделения: Иконопись, Реставрация темперной и масляной станковой живописи.)

  • Кроме того, учиться на иконописца можно в иконописной школе или на курсах.

  Некоторые иконописные школы обучают будущих мастеров с самых азов. В этом случае от поступающих не требуется какой-либо художественной подготовки.

  Не так давно через одну из социальных сетей ко мне обратилась девушка с просьбой научить ее . При этом девушка рассказала, что имеет определенную подготовку, так как закончила «иконописные курсы», и показала ряд своих работ (очевидно, лучших). Сказать, что это было печально – ничего не сказать. Работы походили на грубо раскрашенные детские рисунки, только в них отсутствовала свойственная детским рисункам простота и искренность. Ужасным было все: линия, цвет, фактура. Всё выглядело как-то небрежно, грязно, неаккуратно.

  Первым порывом было сказать: «Простите, но я ничем не могу Вам помочь. Единственный совет – выбросить кисти и никогда, никогда больше не заниматься иконами!». Однако, один момент остановил мой порыв. Эти беспомощные работы были мне столь знакомы, выглядели столь симптоматично, что я, дабы убедиться в своих догадках, задал девушке ряд наводящих вопросов касательно законченных ею курсов.

  Выяснилось следующее. На курсы принимают всех желающих, независимо от того, имеют ли они или не имеют какое-либо художественное образование. Теоретическое обучение сводилось в основном к высокодуховным словесам о значении иконы. О том, как важно писать именно на доске, именно минеральными пигментами и о важности замешивания этих самых пигментов исключительно на яичном желтке.

  Что все эти материалы имеют глубочайший мистический смысл и что использование в иконописи синтетических современных материалов – это страшная ересь. Все это было круто замешено на параблагочестивых сказках. При этом ни слова не было сказано о композиции, линии, ритме, цвете.

  Практические же занятия сводились к раскрашиванию весьма кривых репродукций прорисей русских икон XVI-XVII веков. Самостоятельное рисование на курсах не приветствовалось: согласно мнению преподавателей, писать иконы можно, лишь слепо копируя некие «древние образцы».

  Результат такого преподавательского подхода я и имел счастье только что лицезреть воочию.

  Самым важным для меня в этом случае явилось то, что с подобными просьбами о помощи со стороны тех, кто окончил подобные курсы и оказался один на один с собственной несостоятельностью, я сталкиваюсь не впервые. Несмотря ни на что, разумеется, существуют и серьезные школы, качественно преподающие иконопись. Но мы описываем явление совершенно иного порядка.

  По всему миру, где только есть православные общины – в Москве, в Сибири, в Киеве, в США – где угодно можно встретить группы, преподающие иконопись в три захода с одними и теми же методами и, как следствие, результатами. Сотни организаций занимаются торговлей иллюзиями и выпускают сотни сотен богомазов, не умеющих рисовать, однако же пребывающих в уверенности, что они настоящие иконописцы, ещё и с «дипломом»!

  

  Решить такую проблему довольно непросто, и у нас нет готовых рецептов. Но выявить корень проблемы мы все же можем.

  Так почему же появляется такое количество дилетантских организаций, занятых выпуском дилетантов? Первое, что приходит на ум, довольно банально: спрос рождает предложение. Но для возникновения спроса необходима почва. И на этом моменте стоит остановиться отдельно. «Гумус», удобряющий эту почву, состоит из многих компонентов. Но основные неизменны – узкий кругозор и стереотипы.

  Самые расхожие и ложные стереотипы касаются вопроса, что такое икона вообще. Обычно считается, что икона – это священное изображение, писанное желтковой темперой на деревянной доске, покрытой меловым грунтом (левкасом). Причем писанное в определенном художественном стиле, который условно именуются «византийским».

  С легкой руки некоторых искусствоведов и религиозных философов, труды которых устарели ещё в прошлом веке, под «византийским стилем» понимается некий средневековый стиль изображения, чуждый всякому реализму. Реализм же представляется чем-то недуховным, плотским и искусительным.

  Также к этому стоит добавить довольно известное заблуждение, что «икона – это не искусство». Или: «икона прекрасна внутренней красотой» (этот тезис обычно читается наоборот – чем безобразнее, тем «духовнее»).

  Как это влияет на восприятие? Человек, вооруженный этими «откровениями» отныне видит всю иконопись через кривые очки. Для него теперь творение деревенского богомаза неотличимо от творчества . Все искажения пропорций и цвета, которые происходят от неумелости средневековых шабашников, наделяются неким глубоким смыслом.

  Но ведь можно шагнуть дальше: ведь если сельский примитив равен Рублеву, а я смогу так же, то почему бы и мне не попробовать? Возникает соблазн доступности. И это неудивительно: еще со времен СССР иконопись фактически сводится к народному промыслу наравне с матрёшками, глиняными свистульками и лубочными картинками. И это характерно не только для России.

  В Украине (особенно в западных областях) также имеет место тяга к народной примитивной иконе и находится масса подражателей таковой. Причем, в отличие от искренности народного примитива, мы получаем на выходе претенциозную вульгарную поделку.

  

  Конечно, нельзя хулить народную икону как таковую. Но всегда нужно иметь в виду, что примитив не есть продукт осознанного выбора. Абсолютно очевидно, что в деревнях писали так, как умели, используя те образцы, какие попадались. Получить систематическое художественное образование сельский богомаз нигде не мог, увидеть мозаики Мортораны, великолепную синайскую коллекцию икон, афонские рукописи, росписи Панселиноса и т.д. он также не мог.

  Если же говорить об исключительно русских провинциальных изографах, то даже если бы им удалось хоть раз в жизни выбраться в некий культурный центр, будь то Новгород или Москва, они бы не увидели оригиналов того же Рублева, иконы которого довольно быстро потемнели от некачественной олифы и были искажены последующими «поновлениями».

  Кстати, именно этим объясняется наличие темных ликов на большинстве русских икон XVI – XVII веков. Всё это вполне понятно и объяснимо. Так почему же теперь, в эпоху интернета, когда репродукции лучших образцов иконописи за всю полуторатысячелетнюю историю можно найти в свободном доступе, новоявленные иконники упорно выбирают «лубочный» стиль? Очевидно срабатывает описанная выше установка.

  И беда в том, что таким видением заражена довольно немалая часть церковного общества, которая считает, что икона – это не искусство, что для того, чтобы стать иконописцем, достаточно только молиться, поститься и вычитывать определенные молитвословия.

  Помнится, на одном форуме иконописцев было такое сообщение: «Здравствуйте, ребята! Мне предстоит написать праздничный ряд иконостаса. Опыта в иконописи практически никакого. Очень надеюсь на Божию Помощь и вашу! Хочу начать с прориси. Пожалуйста, если у кого есть в хорошем разрешении фото – буду очень благодарна!».

  Писала некая девица, причем писала чудовищно неграмотно (я, как мог, исправил приведенную здесь цитату). Как оказалось, некий батюшка благословил эту девицу писать иконостас, несмотря на полное отсутствие умения.

  

  Но что еще хотеть, если и сейчас многие известные искусствоведы продолжают повторять заклинание о некой «внутренней красоте» иконы и ставить на одну доску высочайшие шедевры Византии и грубую мазню кустарей от иконы. Более того, эта мазня популяризируется (особенно, если связана с русским зарубежьем). В результате, имеем то, что имеем.

  Ну и уж совсем неудивительно, что в такой атмосфере появляются ушлые дельцы, готовые заработать на наивных мечтателях, мнящих себя новыми Рублевыми и Феофанами.

  Есть, например, организация, базирующаяся в США и имеющая отделения по всему миру: в Канаде, Великобритании, Эстонии, а теперь и России. Организация проводит лекции, семинары, практические курсы. На этих мероприятиях за определенную плату слушателей потчуют высокими словесами и глубокими смыслами, оглушают красивой, но бессодержательной терминологией. Практической пользы от подобных тренингов никакой, но народ клюет на красивую обертку и несет свои деньги (об этой организации, если получится, я хотел бы позднее поговорить отдельно).

  И таких организаций очень и очень много. Так, например, в Хабаровске берутся обучить иконописи любого желающего за 7 дней. Главное требование к ученикам – совершенное отсутствие навыков рисования. От теории к практике переходят за час. Преподает бывший экскаваторщик и матрос, сам обучавшийся иконописи в неком монастыре под Костромой.

  Красноречивее всего о данной школе, говорится в репортаже местных новостей: «Один курс у иконописцев длится всего неделю, достаточно, чтобы научиться нехитрому мастерству даже тем, кто кисть с красками держал только в школе».

  

  Непонятно, чего здесь больше: простоты, глупости или холодного расчета. На сам факт того, что святое искусство иконописания оказывается «нехитрым мастерством», которому можно обучить кого угодно за неделю, вызывает мое совершеннейшее недоумение. Ведь на местах, по епархиям такие «учителя», как и упомянутый экскаваторщик, очень часто имеет благословение от местного духовенства.

  Неужели никто не видит в этом кощунственного отношения к иконе? За что лилась мученическая кровь в иконоборческое гонение? Неужто за «нехитрое мастерство»?

  Можно сказать, конечно, что я преувеличиваю. Однако, не так давно стал широко известен факт, что одна из кощунниц из организации – из той, что спиливают кресты, – как раз закончила подобного рода «иконописные курсы» и даже пишет иконы на продажу…

  Возвращаясь же к тому, с чего я начал, отмечу, что придя в себя от увиденного, я не стал советовать девушке выбрасывать кисти (в конце концов, она ведь осознала собственную немощь, а не закоснела в уверенности, что раз курсы пройдены, ей можно свободно заниматься производством шедевров). Я всего лишь порекомендовал ей начать учиться рисовать. Ответа не последовало. Может, девушка уже берет уроки рисования?

  Напечатать