Как выживает клиника для богатых русских в лондоне. Здравоохранение в гонконге и частные клиники для экспатов Что изменилось в кризис
Россия становится всё более популярна в мире, как страна, где спасают здоровье. Увеличивается число иностранцев, которые приезжают к нам на лечение. За последний год, по официальным данным, число зарубежных пациентов выросло на 16%.
Привлекает соотношение цены и качества, а также передовые достижения отечественной медицины. Так, например, инновационный метод лечения, который применяют врачи из московского центра имени Пирогова, позволил спасти пациентку из Шотландии, на родине её считали безнадёжно больной. Наш корреспондент Андрей Ивлев продолжит.
Её портрет на первых страницах зарубежных изданий. Шотландка Люси Кларк, больная рассеянным склерозом, выжила благодаря российским медикам. Операцию по пересадке костного мозга ей успешно провели в Центре имени Пирогова в Москве.
Люси Кларк: «Болезнь уже не прогрессирует. Я вижу позитивные изменения. С каждым днём их всё больше и больше. Российские врачи дали мне шанс! Я чувствую себя более активной. Несмотря на то, что я всё ещё гуляю с палочкой, я могу плавать и снова начинаю ездить на велосипеде».
Поехать в Россию Люси Кларк решилась после того, как от неё, по сути, отказались врачи на родине. Безнадёжно больной посчитали пациентку и европейские медики. Женщина даже написала завещание, отправляясь на операцию в Россию. Но случилось чудо. Не иначе, как чудом своё выздоровление теперь называет и инженер из Новой Зеландии Саймон Маккарролл. Недавно в центре имени Пирогова мужчине тоже сделали операцию по пересадке костного мозга. Процедура прошла успешно.
Саймон Маккарролл: «Почему я здесь? Ответ очень прост: это лучший госпиталь в мире. После лечения я планирую вернуться домой, немного отдохнуть и вновь заняться своей любимой работой, по которой я уже соскучился»
Сегодня навестить Саймона приехала его сестра. Девушка признаётся, что очень обрадовалась, увидев брата в хорошем настроении.
Джанелл Максвелл, сестра Саймона Маккарролла: «Саймон очень позитивен, очень спокоен и доволен лечением в этой клинике. Как оказалось, трансплантация стволовых клеток — это совсем не страшно».
Сегодня в этом отделение 9 иностранцев. Европейцы открывают для себя российскую медицину и не перестают удивляться: как так с тем, что на их родине считается безнадежным случаем, здесь знают, как бороться и делают это уже давно.
Владимир Мельниченко, заведующий отделением гематологии и клеточной терапии НМХЦ им. Н.Пирогова: «Россия и медико-хирургический центр на сегодняшний день обладают наибольшим опытом применения этой методики для лечения иммунных заболеваний и рассеянного склероза в частности, поэтому иностранцы доверяют нам и едут лечиться как нестранно в Россию».
Трансплантация стволовых клеток или как её ещё называют пересадка костного мозга чем-то похожа на переливание крови. Операцию проводят с помощью специального прибора. Медики его называют клеточным сепаратором.
Денис Федоренко, врач-гематолог отделения гематологии и клеточной терапии НМХЦ им. Н.Пирогова: «Здесь компьютер достаточно мощный. Стерильная система загружается в эту колбу и подключается к пациенту. Проводится центрифуга компонентов крови, и мощный лазер разделяет компоненты крови на основе оптической плотности».
В организм человека стволовые клетки вводят через капельницу. Одна такая клетка способна дать многочисленное клеточное потомство, что позволяет восстановить костный мозг. Операция просто необходима при лечении иммунных заболеваний и рассеянного склероза.
Эта лаборатория - своего рода, святая святых Центра имени Пирогова. Все анализы, связанные с исследованием крови, проводятся здесь. Пациентам, готовящимся к операции по пересадке костного мозга, особое внимание. Сейчас процедуру лечения проходят 10 человек, 9 из которых иностранцы. Москвич Вячеслав Булдыгин в клинике пока единственный российский пациент.
Вячеслав Булдыгин: «Лечат здесь замечательно. Берут, к сожалению. Не всех. Если процесс зашёл слишком далеко, то уже поздно. Куй железо пока горячо».
Соседству с иностранцами Вячеслав только рад. Говорит, что приятно видеть их удивление и искреннюю радость, когда они узнают, что болезнь отступает. Это дарит чувство гордости за страну и отечественную науку. Ну и конечно пока они находятся все вместе в одном отделении можно немного подучить язык, а то и не один. Шотландия, Новая Зеландия, Австралия, Норвегия, Швеция. География пациентов доверившихся российским медикам продолжает расширяться. А для опытных хирургов, проводящих операции по пересадке стволовых клеток, главное, конечно, не количество, а результат, тем более, когда он для пациентов - настоящее чудо.
Многими своими достижениями в жизни я обязана именно кризисам.
И, конечно, моей способности извлекать уроки и пользоваться теми возможностями, которые предоставляет мне жизнь.
25 лет назад я поселилась в Лондоне (до отъезда Карина работала главным администратором в Ленинградской филармонии; болезнь мужа-англичанина вынудила её ближе познакомиться с запутанной системой британской медицины. - Прим. ред. ). Позже я получила здесь ещё одно высшее образование - в области стресс-менеджмента и комплементарной медицины, - поработала по этой специальности, а потом полностью сменила род занятий. Сперва меня пригласили в HCA , крупнейшую сеть клиник в мире, как консультанта по продвижению их услуг среди пациентов из России и стран бывшего СССР. Позже из этой работы вырос мой собственный бизнес, компания AngloMedical. Компания расширилась, сейчас мы продвигаем не только больницы HCA, но и около 20 различных британских клиник, включая университетские.
Занимаясь организацией лечения русскоязычных пациентов в Лондоне, мы делаем всё: находим лучших специалистов и клиники, переводим медицинскую документацию, запрашиваем второе мнение у британских врачей, оформляем визы, организуем перелёт и проживание, предоставляем услуги переводчика-координатора… Более того, рекомендуем - если у нас есть такая возможность - хороших врачей в родном городе пациента, чтобы обеспечить преемственность и чтобы лечение продолжилось на соответствующем уровне. Я думаю, именно такой, ориентированный на пациента, подход помогал нам эффективно работать все эти годы. Актуален он и сейчас, в условиях кризиса: люди по-прежнему хотят лечиться там, где к ним относятся по-человечески.
В российском здравоохранении сейчас активно внедряется принцип «деньги следуют за пациентом». Мы реализуем его уже более шести лет, и он ни разу нас не подводил.
Своя клиника
По мере развития AngloMedical выяснилось, что есть ещё один смежный
рынок - медицинская помощь русскоязычным экспатам, уже живущим в Лондоне. Так появилась идея создания PolyClinica № 1. Как и с первым проектом, я решила обойтись без помощи инвесторов.
Перед открытием в 2013 году мне пришлось решить кадровый вопрос.
К российскому «нанять врачей» он отношения не имел. В частной британской медицине доктора независимы от клиник: их финансовые результаты никоим образом не связаны с выручкой медицинского центра, где они работают. По сути, каждый врач является индивидуальным предпринимателем. Это гарантирует, что доктор не назначит лишних обследований и не станет повышать выручку медицинского центра каким-либо иным образом. Право на частную практику получают только врачи, успешно отработавшие не менее пяти лет в государственной системе здравоохранения на высоких клинических должностях. Нам удалось собрать более 60 специалистов, среди которых есть и русскоязычные. Однако знание языка не было определяющим критерием при отборе: у нас в штате есть координаторы-переводчики.
Консультация врача у нас стоит от 200–250 фунтов. Это средняя цена для частной лондонской клиники. Как правило, пациент записывается к врачу, тот направляет его на диагностику, а после он возвращается, получает заключение и план лечения. Мы стремимся к тому, чтобы все это происходило за один день.
В неделю у нас бывает от 70 до 100 пациентов. Около 60 % из них - русскоязычные, остальные - другие экспаты и британцы.
Мы помогаем экспатам понять язык английских врачей, а врачам - что беспокоит пациента. К примеру, к нам часто обращаются россияне с остеохондрозом, но английские врачи не понимают, что это. К тому же многие выходцы из России - ипохондрики, и любят, чтобы их пообследовали. А здесь врач не отправляет на анализы, если нет потребности. Однажды российский пациент требовал провести полное сканирование, чтобы убедиться, что у него в теле нигде нет опухоли. Но это не самая безопасная вещь, и английский врач ему отказал. Он улетел в Европу, сделал там скан и вернулся к нам с диском, чтобы его тут прочитали.
Основной доход нам приносят как раз эти услуги координации, а также хранение файлов и перевод. Деньги за консультацию идут самому врачу напрямую, и потом тот оплачивает кабинет. Пока поликлиника работает в минус. На её открытие мне пришлось потратить около 25 тысяч фунтов, она начнет приносить прибыль через год или два.
Что изменилось в кризис
Экономический кризис в России мы ощутили не сразу. Позже, когда и у нас снизилось число российских пациентов, я несколько запаниковала. Мои проекты - это мои дети, я начинала их сама, радовалась первым успешным шагам. Конечно же, мне было страшно их потерять.
Сначала я проанализировала сильные и слабые места AngloMedical и PolyClinica № 1. Сильных оказалось больше. Во-первых, у нас уже была устоявшаяся репутация, в том числе - среди пациентов с доходами существенно выше среднего. Во-вторых, здоровье - это тот товар, который всегда в цене. Какой бы ни была экономическая ситуация, болеть не хочет никто.
Переориентация на экспатов и местных жителей. Ранее деньги в первую очередь приносил бренд AngloMedical, но с повышением курса фунта к рублю более чем в два раза мы решили больше усилий тратить на продвижение услуг для тех, кто живёт в Лондоне и пригородах. Когда мы начали этим заниматься, то обнаружили, что многие люди по-прежнему (как тогда, когда они жили в России) летают на лечение на континент, потому что они не знают, где в Англии найти отличных специалистов.
Поиск новых каналов продаж. С началом кризиса мы начали больше внимания обращать на те возможности продвижения, которыми недостаточно занимались раньше. Мы начали сотрудничать с компаниями, отправляющими детей на учёбу в Британию: у нас есть специальный пакет, позволяющий школьникам в случае любого недомогания моментально связаться с нашими врачами, получить консультацию на русском языке, при необходимости безотлагательно лечь в больницу. Как выяснилось, это довольно востребованная услуга. Мы больше работаем с юридическими компаниями, помогающими россиянам легализоваться в Британии, с международными консьерж-сервисами, с агрегаторами предложений по лечению за рубежом.
Профилактика. Мы стали уделять особое внимание профилактической медицине, а сам подход к ней стал более персонализированным. Мы разработали целый ряд пакетов, учитывающих индивидуальные особенности различных пациентов. Это не только повышает эффективность профилактики, но и снижает её стоимость для пациента.
Общение с клиентами. До кризиса на сайтах были лишь лондонский телефон и форма обратной связи. Сейчас мы заключили контракт с компаний, предоставляющей нам текстовый и голосовой чаты, посетители начали больше коммуницировать с сотрудниками компании.
Найм российских сотрудников. В России живёт много отличных специалистов, готовых работать на результат. Однако их таланты в результате кризиса оказались невостребованными. При этом средняя зарплата там существенно ниже, чем в Британии. То, что здесь считается доходом начинающих сотрудников, в России получают руководители. Я провела ряд кадровых перестановок в лондонских офисах и стала сотрудничать со специалистами из России, которые помогают в продвижении клиники. Я поняла, что при работе с русскоязычными клиентами необходимо иметь сотрудников из России: они знакомы с местным медиарынком, знают местные каналы продаж, способны найти те возможности, о которых специалисты в Британии просто не слышали.
Планы
Несмотря на сложную экономическую ситуацию в России, организация лечения русскоязычных пациентов в Британии по-прежнему остаётся перспективным бизнесом. С начала года мне поступило сразу два предложения о создании новых медицинских центров для экспатов - пока мы называем их PolyClinica № 2 и PolyClinica № 3. Первая из них должна открыться осенью 2015 года. Да, сейчас трудно прогнозировать, как будет развиваться ситуация на рынке через восемь-девять месяцев, но у нас достаточно опыта и гибкости для того, чтобы подстроиться под меняющиеся условия рынка, а потому в будущее я смотрю с неизменным оптимизмом.
Бизнес-парк «Крылатские холмы», расположенный на территории природно-исторического парка «Москворецкий» рядом с Рублевским шоссе, заботливо прибран и ухожен: на клумбах цветет шиповник, благоухают розы. Четыре офисных корпуса класса А заняты именитыми арендаторами вроде Microsoft и British American Tobacco.
Площадка, вплотную примыкающая к бизнес-парку, выглядит запущенной, хотя и строго охраняется. Бетонный забор украшает непечатное слово из трех букв. Оба объекта — владения компании Millhouse, управляющей активами Романа Абрамовича и других бывших акционеров «Сибнефти». За серым забором — клиника «Московский медицинский центр», которая должна была стать очередным предметом гордости миллиардера — самой большой и современной частной клиникой в Москве. Но полностью построенное здание пустует уже пять лет. Что случилось?
Ошибка Абрамовича
О намерении Абрамовича построить «клинику для богатых» впервые сообщила в 2006 году британская газета The Sunday Times, указав объем инвестиций около $150 млн и подробно описав предполагаемую роскошь стационара на 80 коек. «Пациентам будут предложены палаты с большой ванной и гостиной, телевизором, доступом к интернету и факсу», — говорилось в статье. Всего в больнице предполагалось принимать до 400 пациентов в день.
План строительства медицинского центра в Крылатском существовал еще с советских времен. Реализовать эту идею Абрамовича убедил Александр Бронштейн, президент Центра эндохирургии и литотрипсии. «Эта клиника строилась для меня и под меня, я должен был ею управлять», — вспоминает Бронштейн в разговоре с Forbes. Его собственный центр, одна из старейших частных клиник в Москве, клиентами которой являются многие участники списка Forbes, расположен на перегруженном шоссе Энтузиастов.
Новая клиника должна была воплотить все мечты амбициозного доктора. Стационар с просторными палатами, операционные, диагностический центр, оснащенный компьютерными томографами и другим современным оборудованием, что тогда было большой редкостью даже для частных столичных клиник. Все как на Западе: пребывание в палате комфортное, но максимально короткое — класть человека в больницу на недельное обследование дорого и нецелесообразно. На сложные операции приглашали бы медицинских звезд из России и США — опять-таки на западный манер, где ведущие врачи работают не в больницах, а при университетах и оперируют по приглашению. Ничего подобного в Москве тогда не существовало.
Больница стала первым девелоперским проектом Абрамовича. Специально для строительства медицинского центра Millhouse Capital совместно с менеджерами фирмы «Альфа-Девелопмент» создала в 2001 году компанию CMI Development. Именно она позже строила и бизнес-парк «Крылатские холмы», и коттеджные поселки, и офисы класса А в Москве, и торговые центры на Чукотке.
Но с медцентром вышла осечка. Участок площадью 3,5 га выделен московским правительством в аренду ООО «Медикал Эстейт» в 2003 году, строительство должно было завершиться в 2009 году. Новый срок окончания работ — 2013 год. Из-за чего отсрочка?
Первоначальный проект чудо-клиники разработала по российским стандартам московская архитектурная фирма ABD Architects. Однако американские менеджеры, привлеченные в команду CMI Development, убедили Абрамовича, что строить клинику следует по американским меркам, а не по местным. Например, в России все больницы имеют форму узких прямоугольников, чтобы окна всех палат и кабинетов выходили на улицу — только так можно соблюсти санитарно-эпидемиологические нормы по естественному освещению помещений. Корпус же клиники в Крылатском — почти квадрат, по периметру которого должны были разместиться палаты, а в центре — операционные, кабинеты и служебные помещения с искусственным освещением. Такая планировка удобнее, но в российские стандарты не вписывается. Как и экономичные инженерные системы — нормативы предписывают делать отдельную систему вентиляции для операционных, иметь двойную систему резервного электропитания и т. д. «Здание было построено, но до сих пор не сдано», — вспоминает Борис Левянт, глава ABD Architects.
Возможно, Millhouse и мог бы перестроить здание под российские стандарты, но интерес Абрамовича к медицинскому проекту угас. «Он недостроил клинику: Chelsea купил, голова стала другим забита», — с горечью говорит Бронштейн.
Желающих купить несогласованную и необорудованную клинику не нашлось. «Наш Европейский медицинский центр (ЕМЦ) торговался за нее, но владельцев не устроила цена», — говорит Леонид Печатников, бывший главврач ЕМЦ, ныне вице-мэр Москвы, курирующий здравоохранение. И добавляет уже как чиновник, что проект может быть интересен только частному бизнесу: «Сейчас, на мой взгляд, это просто здание. Она была задумана как клиника, но никогда не работала». Пресс-секретарь Millhouse Джон Манн, получив запрос Forbes, ограничился ответом, что проект существует, «но еще не завершен».
Абрамович хотел стать первым, а оказался последним. Частной медициной уже заинтересовались многие миллиардеры. Деньги в отрасль потекли рекой. Виктор Харитонин (№105 в «Золотой сотне» Forbes) создает сеть частных клиник, Владимир Евтушенков (№21) всерьез взялся за подготовку к IPO своей сети «Медси», «Альфа-Групп» Михаила Фридмана (№6) развивает сеть частных клиник «Альфа-Центр Здоровья». Почему они оказались удачливее?
Охота на инвестора
В конце сентября 2001 года на территории Московской городской клинической больницы №31 собралась представительная публика. Выступали премьер-министр Михаил Касьянов и мэр столицы Юрий Лужков, развлекали публику Лев Лещенко и Александр Ширвиндт. Касьянову подарили парусник, назвав его «медицинским судном», а Лужкову — сердце из хрусталя. Высокое собрание отмечало открытие главного корпуса 31-й ГКБ после реконструкции. Но главным героем праздника стал, несомненно, Георгий Голухов — главврач больницы.
Знакомые характеризуют Голухова как «чрезвычайно энергичного человека». В 1988 году, когда вошли в моду выборы руководителя на собрании трудового коллектива, он организовал настоящую предвыборную кампанию: написал программу развития клиники, лично ходил по кабинетам, уговаривая людей голосовать за него, — и убедил. В 28 лет выпускник и бывший комсомольский активист 2-го мединститута стал главным врачом 31-й ГКБ. Кстати, с больницей сотрудничала его однокурсница Вероника Скворцова, в соавторстве с которой опубликовано несколько научных работ, — теперь она министр здравоохранения.
В 1997 году энергичный доктор пробил во всех инстанциях поддержку проекта «Клиника XXI века», предусматривающего создание на базе 31-й ГКБ самой современной больницы (до федеральной программы модернизации здравоохранения дело тогда еще не дошло). «Главное, чтобы источников инвестиций было много», — делился он своей стратегией с корреспондентом газеты «Век» в 2001 году. Действительно, реконструкцию 31-й ГКБ финансировали и Минфин, и мэрия, и префектура. Но даже этого оказалось недостаточно. Реабилитационный корпус в итоге долго оставался недостроенным. В 2006 году правительство Москвы начало искать для больницы инвестора — в связи с прекращением финансирования из федерального бюджета.
Так в 31-й ГКБ появился Виктор Харитонин, состояние которого в 2012 году Forbes оценил в $950 млн. Выпускник НГУ, карьеру в бизнесе он начинал с операций на фондовом рынке — через свою компанию «Профит Хаус» представлял интересы Романа Абрамовича при скупке акций «Аэрофлота» и нефтяной компании «Онако». В 2004 году сумел заинтересовать знаменитого партнера фармацевтикой — совместно с Абрамовичем и Евгением Швидлером «Профит Хаус» выкупил за $55 млн пять заводов у американской фармкомпании ICN, сворачивавшей бизнес в России. Менее чем за четыре года на их базе команда Харитонина построила крупнейший в России фармацевтический холдинг — весной 2007 года во время IPO «Фармстандарта» в Лондоне инвесторы оценили его уже в $2,2 млрд. Абрамович и Швидлер с большой прибылью вышли из проекта, а Харитонин стал основным акционером.
В 2008 году компания «СтройМедСервис», глава которой Валерий Егоров не раз до этого занимался проектами Харитонина, выиграла инвестиционный конкурс на достройку реабилитационного корпуса ГКБ №31 общей площадью 20 000 кв. м. Победа далась легко. По условиям конкурса основные параметры сравнения предложений от инвесторов — доля города не менее 24% реконструированных площадей и сроки исполнения не более 30 месяцев. «СтройМедСервис» выиграл, предложив 25,5% и обязавшись уложиться в 27 месяцев (позднее этот срок был продлен до 31 месяца «без дополнительной оплаты и штрафных санкций»). Закупка оборудования для расширения государственной клиники тоже ложилась на инвестора. В итоге общий объем инвестиций должен был составить около 1,4 млрд рублей.
Новый корпус открылся осенью 2011 года. И на территории государственной больницы, расположенной в престижном Западном округе в 30 минутах езды от поселков на Рублевке, появилась частная «Клиника 31»: стационар на 90 койко-мест (один из самых больших частных стационаров в Москве), восемь операционных, поликлиника, стоматология, диагностический центр и реабилитационная клиника. Борис Левянт, глава фирмы ABD Architects, делавшей интерьеры, вспоминает, что главврач ГКБ Георгий Голухов принимал в их обсуждении активное участие.
При проектной мощности 500 пациентов в день «Клиника 31» пока принимает вдвое меньше — 270 человек, ее выручка — около 40 млн рублей в месяц, докладывал мэру Москвы Сергею Собянину во время его визита в клинику ее гендиректор Андрей Гусев. Харитонин переманил его в «Клинику 31» из аптечной сети «Ригла». Похоже, миллиардер знает, как увеличить выручку. В планах — создание в городе сети поликлиник под одноименным брендом, которые могли бы направлять больных в головную клинику. Первая поликлиника откроется в Москва-Сити в «Северной башне», которая тоже, кстати, принадлежит Харитонину.
А первоочередная задача — продвижение новой клиники. Помочь в этом должно сотрудничество с ГКБ-31. На должность главврача в частную клинику перешел главный реаниматолог Борис Чурадзе. Часть врачей 31-й больницы работает на полставки в «Клинике 31», светила числятся здесь главными консультантами. Поскольку частная клиника не может содержать такой же штат специалистов, как большая государственная больница, больные периодически направляются в ГКБ для обследований, консультаций, процедур. Частная клиника использует также реанимационное и ночное приемное отделение больницы. Все это, разумеется, оплачивается по договору о сотрудничестве, условия которого нельзя назвать кабальными: в I квартале 2012 года частная клиника заплатила ГКБ около 7 млн рублей.
Со своей стороны «Клиника» взяла обязательство бесплатно принимать некоторое количество пациентов из больницы — например, если требуется обследование на компьютерном томографе. Естественно, что врачи ГКБ могут помочь и в пропаганде услуг «Клиники 31» среди пациентов — например, в ГКБ большое гинекологическое отделение, почему бы не предложить его пациенткам услуги по косметологии и пластической хирургии? Сотрудничество двух медучреждений настолько тесное, что в 2011 году налоговая инспекция в ходе камеральной проверки предъявила «СтройМедСервису» претензии: фирма включила в налоговый вычет все работы и товары по инвестконтракту, как будто корпус принадлежит ей полностью. Тогда как четверть здания и оборудования передана ГКБ. Как рассказал Forbes Игорь Шилов, один из владельцев ЕМЦ, он вместе с Харитониным пытался взять ГКБ №31 в управление и городские власти даже не были против. Но юристы не нашли, как сделать это, не нарушая действующего законодательства.
Харитонин нашел другой способ расширить частный медицинский бизнес за счет сотрудничества с государством. Помимо недостроенных корпусов от голуховского проекта «Клиника XXI века» осталось еще кое-что ценное — переданный больнице в долгосрочную аренду земельный участок площадью почти 3 га напротив ГКБ, в зеленой пойме реки Смородинки. Там планировалось построить реабилитационный центр и гостиницу, но финансирования так и не нашлось, участок пустовал.
В апреле 2012 года ГКБ №31 объявила аукцион на уступку права аренды этого участка. Виктор Харитонин получил его без ожесточенных торгов: на аукционе было сделано всего два шага по 2,5 млн рублей, и право долгосрочной аренды участка досталось близким к миллиардеру структурам за 230 млн рублей. Михаил Гец, управляющий директор компании Praedium Oncor International, занимающейся консалтингом в сфере недвижимости, считает эту оценку «более-менее рыночной». А Артем Цогоев, управляющий проектами «Тринфико проперти менеджмент», отмечает, что таких больших хороших участков в Москве крайне мало.
Харитонин планирует возвести на новых землях многофункциональный медцентр, где расположатся отделения, которых сейчас не хватает «Клинике 31», — онкологическое, педиатрическое, роддом. Часть площадей, правда, придется выделить под Московский университет повышения квалификации врачей — в частности, под симуляционный центр, где можно будет на тренажерах и манекенах имитировать медицинские процедуры, в том числе сложные операции. Леонид Печатников видел нечто подобное в США и загорелся идеей создать аналог в Москве. Осуществить мечту помогают уже знакомые нам частные инвесторы — Виктор Харитонин и Игорь Шилов вложили в первую очередь проекта по $5 млн каждый. «Для нас этот проект скорее некоммерческий», — утверждает Шилов.
По оценке владельца ЕМЦ, затраты «Клиники 31» на новый стационар могут превысить $100 млн. И чтобы окупиться в разумные сроки, он должен будет обеспечить выручку около $10 млн в месяц. Пока выручка действующей клиники Харитонина на порядок ниже, но разве это препятствие для предприимчивого инвестора?
Тихая приватизация
«Приватизация части медучреждений — процесс, который уже невозможно остановить. И мы, конечно, будем в нем участвовать» — стоит председателю совета директоров АФК «Система» Владимиру Евтушенкову заговорить о медицинских проектах, как его глаза загораются. И неспроста: миллиардер, владеющий активами в столь разных сферах, как нефтедобыча и телекоммуникации, в этом году провернул самую крупную сделку в московской медицине.
В апреле 2012 года принадлежащая ему сеть клиник «Медси» получила разрешение ФАС на слияние с частью столичного ГУП «Медицинский центр управления делами Мэра и Правительства Москвы» (ГУП ММЦ). Город получил в объединенной компании около 25% акций, хотя изначально его доля должна была быть скромнее. По оценке компании Ernst & Young, стоимость передаваемых в «Медси» активов ГУП ММЦ составила $100 млн, однако город затребовал $200 млн. Евтушенков согласился не раздумывая. Почему? Слияние с ГУПом даст «Медси» то, чего у группы раньше не было, — три стационара на 1200 коек, а также большую клиентскую базу. Общее количество обслуживаемых пациентов вырастет до 1 млн человек. Уже через год Евтушенков рассчитывает увеличить выручку объединенной компании до $1 млрд, а через полтора — вывести «Медси» на IPO, подобно прочим компаниям «Системы». Других претендентов на активы ММЦ не было — процедура слияния не предполагает проведения конкурсов, даже чисто формальных. «Это действительно попытка провести приватизацию без конкурса. Формально нарушения закона нет — город вносит принадлежащие ему акции в капитал другого предприятия, но при этом отдает контроль (а это и есть приватизация). Уверен, что эта практика широко используется, но мы об этом мало знаем. По такой же схеме, например, Собянин, собирается отдать ЗиЛ Сбербанку», — напоминает Сергей Алексашенко, директор по макроэкономическим исследованиям Высшей школы экономики.
Евтушенков отработал эту схему еще при прежней московской власти. В 2002 году «Медси» получила детскую клинику на Пироговской улице, в обмен предоставив правительству столицы 25% акций в специально созданной компании ОАО «Медси II». В 2010 году сотрудничество было расширено по аналогичной схеме — тогда мэрия передала «Медси» еще три здания городской больницы №32 на Малой Грузинской улице. Сделка готовилась еще при Лужкове, а финальные документы подписывал уже Собянин. Идея объединения госклиник с крупной частной сетью не вызвала отторжения и у нового мэра.
«Медси» и раньше была крупнейшей в стране медицинской сетью с годовой выручкой $199 млн. При этом на клиники Евтушенкова приходится лишь 1% российского рынка медуслуг и 3,7% рынка частной медицины. Объединение с ММЦ сразу увеличит показатели в полтора раза.
Вместе с ГУПом «Медси» получила и кадры: руководитель ММЦ Татьяна Сергеева незадолго до слияния была назначена президентом «Медси». «Медси» и ММЦ друг дружке подошли, как ключ к замку, причем замком я считаю ММЦ. Это сеть закрытая, которая не продвигала себя, — кто знал, тот знал. А ключ — это «Медси», которая позволяет нам ворваться на рынок», — говорит она в интервью Forbes. Присоединение такого крупного куска муниципальной собственности несет в себе и определенные риски, в частности снижение общего уровня обслуживания и размывание стандартов оказания помощи, предупреждает Владимир Гурдус, директор управляющей компании Team Drivе, бывший президент «Медси». «Впрочем, я уверен, что совет директоров учел это и справится с задачей», — добавляет он.
В ближайших планах Сергеевой — публиковать, как принято на Западе, открытую статистику по отдельным клиникам и врачам: сколько было пациентов, сколько проведено операций, сколько из них успешных. «Пусть другие тоже публикуют, если осмелятся, вот и сравним», — говорит она. Мотивация сотрудников тоже будет перестроена с упором на качество обслуживания вместо количества. Владимир Евтушенков лично контролирует развитие своего медицинского проекта, вникая в детали: все ли клиники перешли на единообразное оформление, единые ли стандарты услуг. Это важно для бренда, а следовательно, для капитализации. Стратегическая цель — убедить россиян, которые сейчас летают на лечение за границу, что в России можно получить услуги не хуже. В этом плане и Сергеева, и основной собственник возлагают большие надежды на привлечение крупного западного медицинского инвестфонда. Как объяснял Евтушенков в интервью Forbes, интересны вовсе не деньги: благодаря такому инвестору появится возможность внедрять западные технологии управления медицинским бизнесом. Пока сделка с фондом не состоялась: переговоры, которые «Система» вела с фондом APAX, успехом не увенчались.
Золотой дождь
В Америке медицинские сети оцениваются в $30-50 млрд — это дороже, чем принадлежащая Евтушенкову нефтяная компания «Башнефть». «Мы просто еще не понимаем всего этого рынка», — считает миллиардер. Но ситуация меняется — инвестиционная привлекательность отрасли в России стремительно растет. Причин несколько.
Игорь Шилов, бывший совладелец соковой компании «Нидан», вместе с давними партнерами Леонидом Шайманом и Чабой Бальером в 2008 году вложил деньги, полученные от продажи «Нидана», в покупку ЕМЦ. Почему именно в медицину? В интервью Forbes Шилов объясняет, что оценил инвестиционную привлекательность частной медицины, столкнувшись с реалиями отечественного здравоохранения: заболела мать. «На каждом углу пришлось отдавать деньги, целые прайс-листы неофициально существовали, и люди платили. Тогда я понял: бесплатной медицины у нас больше нет и не будет, зато есть рынок и есть спрос», — вспоминает бизнесмен. Это понимает не только он: 26% россиян, по данным агентства «Бизнесстат», хотя бы раз платили неофициально в государственных медучреждениях.
«В медицине появились уже активы, которые можно смотреть», — называет еще одну причину Виктория Лазарева-Каннингем, партнер фонда прямых инвестиций United Capital Partners.
ЕМЦ — яркий пример. За четыре года при новых владельцах компания сильно выросла: две многофункциональные клиники, стоматологический центр, клиника спортивной травматологии и ортопедии, центр женского здоровья и клиника пластической хирургии, входящие в холдинг, обслуживают ежедневно до 500 клиентов. Выручка компании в 2011 году составила $80 млн, EBITDA — $25,6 млн. Средняя зарплата врачей в ЕМЦ — €10 000 в месяц, медицинские светила получают до €50 000, отдельных специалистов приглашают на операции из других клиник. Но и цены высокие — клиника обслуживает 80% живущих в столице экспатов. В апреле фонд Baring Vostok Capital Partners за $100 млн приобрел 27% акций ЕМЦ (Шилов с партнерами покупали акции в разгар кризиса 2008 года втрое дешевле — 100% за $106,5 млн).
Еще одна громкая сделка — в мае 2012 года ОАО «Медицина», вторая по величине частная компания на рынке после «Медси», продала 6% своих акций фонду IFC за $35 млн, что соответствует капитализации $583 млн при выручке $76 млн за 2011 год. Основатель компании, врач-терапевт Григорий Ройтберг еще в 1990 году предложил москвичам услуги частной скорой помощи, купив реанимобиль и арендовав площади в клинике 4-го управления, обслуживавшей ЦК КПСС. Он до сих пор сам ведет VIP-пациентов, лично нанимает и увольняет всех врачей. «На совещаниях в клинике, когда он входит, специальный человек объявляет «Ройтберг!» и все встают, как в суде», — рассказывает Forbes один из участников рынка. В IFC Forbes сообщили, что выбрали именно компанию Ройтберга, потому что хорошо ее знают: в 2008 году выдали кредит $50 млн, верят в рост бизнеса за счет скорого открытия второго корпуса «Медицины» с большим стационаром и онкологической клиникой (рак — вторая из причин смерти в России после сердечно-сосудистых заболеваний) и надеются масштабировать созданную Ройтбергом бизнес-модель.
Но главная причина растущего интереса инвесторов к медицине — допуск частных клиник к финансовым потокам общественного здравоохранения. Концепция развития здравоохранения, утвержденная правительством, предполагает, что наполнение полиса обязательного медицинского страхования (ОМС) вырастет в два с лишним раза — с 3900 рублей до 10 000 рублей — уже к 2015 году и пациент сможет сам решать, в частную или государственную клинику по нему обращаться. Либерализация рынка даст частным клиникам миллионы пациентов — полис ОМС есть почти у каждого гражданина страны.
«Впервые появились административные и экономические условия, чтобы пациент мог реально выбирать, где лечиться», — говорил в интервью Forbes Андрей Юрин, возглавлявший в то время Федеральный фонд обязательного медицинского страхования (ФФОМС), ныне замминистра здравоохранения. Уже сейчас частные клиники, желающие обслуживать пациентов с полисами ОМС, могут подать заявку в региональное отделение фонда. Пока доля частных клиник в системе мала — всего 8,6%, но их число растет. Еще одна приманка для инвесторов: вышедшие в 2012 году поправки в Налоговый кодекс освобождают медучреждения от налога на прибыль.
Пирог, в дележе которого может участвовать и бизнес, с каждым годом становится все пышнее. С 2011 года страховые взносы работодателей в пользу ОМС выросли с 3,1% до 5,1% от фонда оплаты труда — в этом году через ФФОМС пройдет около $43 млрд. На программу модернизации здравоохранения только из столичного бюджета за 2012-2016 годы будет потрачено примерно столько же. Эти колоссальные средства получат не только государственные больницы и поликлиники — Москва, на которую приходится 24% российского рынка частных медуслуг, стала полигоном для испытаний различных способов взаимодействия частного и государственного здравоохранения.
Рынок медицинских услуг больше и перспективнее давно поделенного фармацевтического, констатирует Юрий Крестинский, директор Института развития общественного здравоохранения ($66,3 млрд и $28 млрд соответственно). «Инвестиции в здравоохранение начались не вчера, но сейчас сюда пришли серьезные деньги. А серьезные деньги приходят, когда появляется возможность получить доступ к еще большим денежным потокам общественного здравоохранения, которые в 7-8 раз больше, чем в частном секторе», — рассуждает Владимир Гурдус из УК Team Drivе. Кстати, сам он — владелец трех клиник.
И этот курс вряд ли изменится в ближайшее время. Здравоохранение сейчас в руках чиновников, успешно проявивших себя в сотрудничестве с частными клиниками. Вся эта команда при формировании нового правительства пошла на повышение. Заместитель мэра Москвы Ольга Голодец, пригласившая главврача ЕМЦ Леонида Печатникова возглавить Департамент здравоохранения Москвы, стала вице-премьером федерального правительства. Сам Печатников занял ее кресло. А столичный Департамент здравоохранения теперь возглавляет Георгий Голухов, конструктивным сотрудничеством с клиникой которого так доволен миллиардер Харитонин.
Недавно Григорий Ройтберг, глава частной клиники «Медицина», написал президенту Владимиру Путину письмо, предлагая государству воспользоваться своим диагностическим центром, в частности новейшим позитронно-эмиссионным томографом. «Машина уникальная, направляйте к нам людей и оплачивайте, что в этом плохого? Я готов работать по госрасценкам. Всем будет хорошо», — вкратце пересказывает он содержание, демонстрируя упомянутую бумагу. На письме красуется размашистая резолюция: «Голодец О. Ю. Рассмотреть. В. В. Путин».
Москва уже давно является одним из мировых деловых центров, куда приезжают на работу специалисты из множества стран. И, несмотря на то, что столица России - современный мегаполис с развитой инфраструктурой, подавляющему большинству экспатов не удается избежать трудностей, связанных с адаптацией в новой для них стране: языковой барьер, непривычная пища, новая культурная среда - это лишь некоторые из них.
Кроме собственно иностранных специалистов в группе риска также оказываются и члены их семей: супругам скорее всего придется оставить свою прежнюю работу, а детям - привыкать к новой школе и системе обучения. Все эти стрессовые факторы и раздражители могут негативно отразиться не только на взаимоотношениях в семье, но и на здоровье, привести к нарушениям сна, тревоге или депрессии, головным болям, проблемам с желудком и сердечно-сосудистой системой.
Справиться с этим самостоятельно удается редко, поэтому в психотерапевтической клинике Европейского Медицинского Центра разработали программу поддержки экспатов и их семей в переходный период адаптации. Помочь в этом призваны консультации - индивидуальные, для пар и для семей, антистрессовые тренинги, клинический мониторинг функций организма, занятия йогой, мануальная терапия и акупунктура в дополнение к терапевтическому лечению. Программа составляется индивидуально для каждого человека, учитывая все особенности его ситуации и восприятия.
В ЕМС созданы все условия для того, чтобы иностранные пациенты не чувствовали дискомфорта, а врачебная помощь была компетентной и эффективной. Персонал центра владеет 108 языками, что позволяет полностью исключить проблему языкового барьера. Многие врачи сами являются экспатами из самых разных стран, либо сталкивались с трудностями адаптационного периода во время стажировок за границей. Благодаря такому личному опыту сотрудники клиники как никто понимают проблемы иностранных специалистов в новой для них стране, что способствует установлению тесного контакта с пациентом, который особенно важен именно в психотерапевтической практике.
