Братья. Филарет Дроздов — канонизированный масон

Любопытно, но даже современники не разобрались, что за человек был Филарет Дроздов. Либералы считали митрополита реакционером, консерваторы — вольнодумцем и человеком политически опасным. Это, пожалуй, лучше всего доказывает, что на самом деле Филарет не был ни тем, ни другим.

Статья основана на материале передачи «Братья» радиостанции «Эхо Москвы». Эфир провели Наргиз Асадова и Леонид Мацих. Полностью прочесть и послушать оригинальное интервью можно по ссылке .

Как писали о Филарете Дроздове, в детстве он был достаточно нежным и трогательным ребенком. «Казалось бы, чем больше росло в нем самосознание взрослого человека, тем сильнее должно было возрастать чувство самостоятельности. Но наблюдалось нечто обратное, — пишет его биограф. — И всякий раз, когда перед ним вставали материальные или моральные затруднения, он немедленно обращался за советом к своему родителю».

Надо сказать, что его отец был человеком непростым. Он оказывал на Филарета огромнейшее влияние, и до конца жизни они состояли в какой-то очень тонкой душевной связи, что редко бывает между отцом и сыном.

Вот одно из писем, которое перед постригом в монахи тогда еще Василий написал отцу: «Батюшка! Василья скоро не будет; но вы не лишитесь сына: сына, который понимает, что Вам обязан более, нежели жизнью, чувствует важность воспитания, знает цену Вашего сердца».

Филарет был человеком, трогательно привязанным к семье, хотя он с малолетства понял, что своей семьи у него не будет: он выбрал путь черного духовенства.

От природы Василий был изумительно одарен. Кроме того, у него была абсолютно фантастическая работоспособность еще с подростковых лет. Он в совершенстве выучил немецкий и французский языки. Писал отцу: «Папенька, хлеба сейчас трачу осьмушку в день, потому что все экономлю. Зато купил себе Канта».

Канта купил на немецком языке (книги эти стоили тогда очень дорого) и читал его в оригинале. Читал Филарет до конца своих дней очень много, и по количеству прочитанного не было ему равных в империи, а в церкви-то и подавно. Он был абсолютно ненасытным чтецом, «пожирателем» книг. Это было одной из его главных отрад.

Читал будущий митрополит и античных философов, и современников — теологов, историков религии — в том числе тех, с кем потом спорил. Превосходно знал языки. Кстати, Филарет был одним из считанных людей в тогдашней России, кто знал библейский иврит. (Этот язык знали только он и священник Герасим Павский, которые потом взялись за переводы Ветхого Завета на русский язык).

Филологическое чутье, необыкновенная текстологическая подготовка, умение мыслить богословскими категориями — все это проявилось очень рано, еще на студенческой скамье, и очень резко выделило Филарета Дроздова среди всех его однокурсников.

Филарет Дроздов был человеком, трогательно привязанным к семье

Как же так случилось, что он присоединился к «братству»? Как известно, в александровское время масонство было самым модным интеллектуальным поветрием. Не состоять в нем было как-то даже неприлично. «Кто же нынче не масон?!» — говорит один из героев сочинения Карамзина с некоторым осуждением. Но тогда так было принято. И Филарет, возможно, поддался и этому элементу тоже. Но его вели туда, конечно, и глубинные вещи. Он как человек необыкновенного ума очень быстро и хорошо все понимал: и всю слабость церкви как институции (об этом очень много говорили), и необходимость церковных реформ. Филарет считал, что должен охранять церковь, а охрана без реформ — дело обреченное.

Наш герой вступил в ложу Лабзина «Умирающий сфинкс», которая объединяла в себе все лучшее, модное, наиболее талантливое и креативное, что было тогда в Петербурге, в столице. Он вступил в ложу Сперанского «Полярная звезда», поскольку Сперанский в ту пору был фаворитом Александра. И он состоял в ложе «Соединенных друзей» — самой численно большой ложе Петербурга. То есть Филарет одновременно посещал собрания трех лож. И в масонстве, кстати говоря, он никогда не видел ничего дурного.

В первые годы царствования Александра I, «дней Александровых прекрасное начало», Филарет Дроздов был знаком с очень многими выдающимися масонами. Например, дружил с Лабзиным, помогал ему в издании знаменитого «Сионского вестника», приятельствовал с Голицыным, обер-прокурором Синода. С последним их сдружило то, что и Голицын, и молодой Филарет понимали необходимость реформ и сходились в одном очень важном пункте — духовенству не следует делать послаблений только на одном том основании, что эти люди носят рясу, они не должны быть освобождены от ответственности за свои проступки.

И Филарет всегда, всю свою деятельность, какие бы посты в церковной иерархии он не занимал, проводил одну и ту же линию — на ужесточение дисциплины, на увеличение требований, на неукоснительное соблюдение правил и уставов. Этим он снискал себе большое уважение. От многих реформаторов его отличало то, что он, как замечательно сказал его биограф, «проповедовал то, что исповедовал».

Митрополит Филарет в своей келье, 1850 год

Если говорить о петербургском периоде Филарета, то в 1812 году он был определен ректором Санкт-Петербургской Духовной академии. Тогда же он стал членом Библейского общества — совместного их с Голицыным детища. Филарет состоял в этом обществе вплоть до 1826 года, когда оно было закрыто. И надо сказать, что в 1814 году он стал директором Библейского общества, а в 1816 году — вице-президентом. И более того добавить, что в 1856 году, спустя 30 лет после закрытия Библейского общества, Филарет был человеком, который возобновил его деятельность: и организационную структуру, и главное дело своей жизни как ученого — перевод Библии на современный русский язык. Последнее — вообще настоящий научный подвиг.

После закрытия Библейского общества прекратили перевод и Священного Писания. В 1856 году дебатировался вопрос о новом открытии, о новом этапе и необходимости перевода Библии на русский язык. Надо сказать, что Александр II склонялся к мнению противников перевода на русский язык. И тогда Филарет Дроздов написал императору большое письмо, в котором переубедил его, и перевод был возобновлен.

Любопытно, как и кому пришла эта идея перевести Библию, которая тогда была написана на старославянском языке, на современный русский язык? Инициаторами были люди, приехавшие из Англии, потому что Библейское общество зародилось там, на родине протестантизма. Но идея показалась очень здравой, и Голицын, и Филарет Дроздов сразу поняли все выгоды, которые она сулит. Во-первых, можно было начать по-настоящему конкурировать с протестантскими исповедальнями, которые стали распространяться в России со все большей силой. Конкурировать не запретом, не административным ресурсом, как церковь всегда привыкла, а конкурировать реально. Кроме того, Филарет, следует учесть, был служителем Слова. Кстати, трактовку знаменитой фразы, которая вошла в фольклор, «В начале было Слово», предложил именно он.

Филарет Дроздов служил Слову всю свою жизнь: и слову воплощенному, как он называл Иисуса; и слову как логосу, т. е. некой философской категории, которая воплощала для него всю премудрость; и русскому слову, которым он великолепно владел и которому очень верил. Он не принимал простонародных выражений, площадных наречий, мог великолепно говорить на русском языке, был человеком исключительного красноречия и риторических навыков. Его звали в тех случаях, когда нужно было объяснить народу самые значимые, самые судьбоносные для народа вещи.

Известное нам Евангелие от Иоанна — перевод Филарета Дроздова

Филарет написал манифест от имени Александра I во время вторжения Наполеона. Знаменитые слова: «Мы не умедлим явиться во всей мощи величия царского» — его слова. Он же написал подписанный Александром манифест о строительстве Храма Христа Спасителя и уже при Николае участвовал в закладке камня, произносил там речь. Он успокаивал толпу, когда при Николае I стали сносить Алексеевский монастырь и случилось несчастье — с колокольни упал человек. Народ усмотрел в этом дурное предзнаменование. Кто вышел к толпе? Митрополит Филарет. И люди его послушались и разошлись, обошлось без кровопролития. Он написал манифест об освобождении крестьян.

Абсолютно неверно утверждать, что он был против крестьянского освобождения, он всегда был противником крепостного права. Просто Филарет полагал, что после длительного царствования Николая не следует быстро вводить такие радикальные новшества. Он вообще считал, что нужно торопиться медленно. Филарет был убежден, что если после такого «замораживающего эффекта», который Николай на всех оказывал, наступит резкая «оттепель», то это может привести к гибельным последствиям: народ может выйти из повиновения, начнутся бунты, мятежи, расколы, а он этого очень боялся. Кроме того, он был человеком пожилым, а в старости такие страхи увеличиваются. Но всю свою жизнь Филарет был сторонником медленных, последовательных действий, он не любил торопиться.

Митрополит Филарет. Портрет работы Владимира Гау, 1854 год

Возвращаясь к переводу Библии на современный русский язык. Для перевода был взят оригинал, разумеется, ивритский (в науке он называется «масоретский» (от евр. «масора» — «предание»). Но проблема была в том, что в России тогда практически никто не знал древнего иврита. И вот, когда писали очередной донос на Филарета, а он был абсолютным рекордсменом по числу доносов, которые вообще на одного человека можно написать, то некто Магницкий, масон-ренегат, написал, что «вот эти мерзавцы из Библейского общества задумали перевести с иврита, который только один священник Павский и знает». И на полях этого же доноса Филарет своей рукой сделал ремарочку: «Так вот в этом-то и ужас!» Он добивался того, чтобы российское духовенство было как можно более образованным. И в этом смысле не стеснялся говорить, что нам нужно догонять протестантское, особенно католическое духовенство по уровню средней образованности.

И он убедил всех, что Священное Писание нужно переводить не с перевода, а с оригинала. И Филарет работал, не покладая рук, так же, как и все остальные. А ведь противники еще имели наглость обвинять их в том, что перевод поручили каким-то студентам, которые в этом ничего не смыслят. Нет, работали самые квалифицированные знатоки, монахи-интеллектуалы — ученая элита, золотой запас, соль земли всего российского духовенства. И Филарет был, по-современному выражаясь, научным редактором. Он пытался сосредоточить их в одном месте — в московском Донском монастыре, из которого потихонечку стал делать интеллектуальный центр российского духовенства.

Митрополит Филарет одновременно посещал собрания трех масонских лож

Как же так случилось, что, несмотря на все подметные письма и огромное количество врагов, Филарет смог не только удержаться в высшей церковной иерархии, дожить до 84 лет, но даже получить от Николая орден Святого Андрея Первозванного? Он всем говорил правду, никогда не отступал от нее. Кроме того, за всю свою длиннейшую жизнь, при всех тяжелейших обстоятельствах он ни о ком никогда не сказал дурно. Это был уникальным человеком. Он никогда никого не обидел, хотя то, что о нем говорили разнообразные негодяи, завистники, «лучшие» представители рода человеческого, не поддается описанию. Но Филарет всегда умудрялся быть выше этого. И это очень всеми оценивалось. Он любил слова Державина: «И истину царям с улыбкой говорить». Державин говорил «с улыбкой», а он — с укорами, с осуждением. Но говорил так, что все цари его слушали, ссорились с ним, но понимали, что Филарет Дроздов — умнейший человек эпохи, и прибегали к его советам.

Несколько слов про врага Филарета, одиозного масона-ренегата Магницкого. Магницкий писал доносы с фантастической скоростью: даже сейчас было бы трудно писать в таком количестве, учитывая современную множительную технику. Он полагал (или делал вид, приписывая себе такую роль бдительного стража государственных интересов), что кругом бесы. Магницкий был дворянином польского происхождения из достаточно знатной шляхты. Вступил в две масонские ложи, за вздорность и склочность был изгнан. (Это случалось с «братьями», но далеко не все из них потом вступали на такой мерзкий путь доносительства и стука, как Магницкий).

Кроме того, он какие-то вещи писал (возможно, и правдивые), скажем, о порядках, существующих в ложах. Никаких страшных секретов он не открывал, но просто это было не принято: он же принимал присягу. Большая часть его измышлений была просто наветами, гнусной клеветой и какой-то чудовищной, полупараноидальной выдумкой. Кругом враги и т. д. Интересно, что Николай I, который был человеком здравомыслящим, при всем своем фельдфебельском уме, наложил такую резолюцию на очередной стопке, кипе доносов Магницкого: «У меня уже доносы от Вас на всю Россию». Вот так.

То есть цену ему знали. Но он в том числе писал и о злобных негодяях, которые окопались в Библейском обществе. Филарета, Голицына и всех остальных он представлял исчадиями ада.

Донской монастырь в 1882 году. Фото из альбома Н. А. Найденова

Интересно, как Филарет относился к Пушкину? Связывали ли их какие-то отношения в последние годы жизни поэта? Тут есть правда, и есть миф. Пушкин был человеком исключительного вольнодумства, и авторитетов для него было очень немного. А по молодости он писал и полупохабные стишата в вольтеровском духе о Библии: знаменитая «Гавриилиада», например, и прочие, которые не делают его гению чести. Но потом он переменился. Этому способствовали и беседы с масонами Вяземским и Чаадаевым, и влияние Филарета. С последним у них был своеобразный стихотворный диалог, лично знакомы они не были. Но кто был Пушкин тогда? Сочинитель! А Филарет был митрополитом Московским. Это сейчас для нас Пушкин — величина первостепенная, а все остальные — его современники. Но тогда это воспринималось по-другому: Филарет был князем церкви, а Александр Сергеевич — просто писакой.

Однако масштаб личности Пушкина Филарет прекрасно понимал, и он вступил с ним в стихотворный диалог. В свой день рождения Александр Сергеевич написал стихотворение «Дар напрасный, дар случайный…», и графиня Хитрово, дочь Кутузова, содержательница самых модных в Москве масонских салонов, принесла его Филарету. И тот, в тон Пушкину, написал стилизованный ответ:

Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога нам дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.

Он опроверг пушкинский несколько младенческий, инфантильный пессимизм. И сделал это в великолепной поэтической форме и с абсолютно непоколебимой верой. И Пушкин, который приходил слушать проповеди митрополита, посвятил ему стихотворение «Стансы» — абсолютно великолепное произведение.

В часы забав иль праздной скуки,
Бывало, лире я моей
Вверял изнеженные звуки
Безумства, лени и страстей.

Но и тогда струны лукавой
Невольно звон я прерывал,
Когда твой голос величавый
Меня внезапно поражал.

Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей.

И ныне с высоты духовной
Мне руку простираешь ты,
И силой кроткой и любовной
Смиряешь буйные мечты.

Твоим огнем душа согрета
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.

Очень немногие из священнослужителей, современников Александра Сергеевича, удостаивались от него такого почтения. Пушкин прислушивался к Филарету. Кстати, именно митрополит настоял на том, чтобы поэт венчался не там, где он задумал, в домовой церкви князя Голицына, а в церкви Большого Вознесения. И Александр Сергеевич к нему прислушался. Так что их связывали отношения очень необычные: это были отношения духовного наставничества. Пушкин к очень немногим людям так прислушивался, как к Филарету. Они взаимно понимали масштабы личности друг друга, и поэт, и святитель.

Стихотворение Пушкина «Дар напрасный…» побудило Филарета взяться за перо

Как уже говорилось выше, Филарет действительно прекрасно излагал свои мысли. У него масса замечательных фраз. Например, он сказал великолепную цитату: «Земные перегородки до неба не доходят». Вот так может сказать по-настоящему великий масон и великий деятель церкви. А вот еще одна прекрасная фраза из его репертуара: «Творческое слово есть адамантовый (бриллиантовый) мост, перекинутый над двумя безднами — над бездной непостижимости Бога и над бездной нашего собственного ничтожества. На сем мосту мы, как твари, и пребываем». Великолепно!

Интересно, что же случилось с врагами Филарета, Фотием и Магницким? Фотий помер в почетной ссылке в Юрьевском монастыре, который он обустроил для себя на деньги графини Орловой-Чесменской. А Магницкий умер, как обычный, никому не нужный, невостребованный чиновник. Они не были посрамлены, как нам бы этого хотелось, но ходу их подметные, мерзкие писания не получили. И Александр I, и Николай I прекрасно знали цену этим подлым душонкам и понимали высоту души Филарета Дроздова.

Икона свт. Филарета (Дроздова). Собор Иоанно-Предтеченского монастыря

Святитель Филарет (Дроздов), Митрополит Московский и Коломенский, происходил из семьи потомственных священнослужителей.Родословные корни святителя Филарета уходят в наследственный приход храма Богоявления-в-Гончарах, старинной коломенской церкви, которая находится рядом с железнодорожной станцией Коломна и известна всем как церковь, которая не была закрыта в советский период истории.

Самое древнее упоминание о родственниках святителя Филарета в Коломне относится к 1751 г.: в городских документах упоминается Афанасий Филиппов, священник церкви Богоявления в Гончарах, прадед Митрополита Филарета. В его семье родился дедушка святителя, Никита Афанасьевич. Он также стал священником Богоявленского храма.

Биографы донесли до нас замечательную, почти былинную черту в облике деда. :Закончено богослужение и требы. И вот иерей Никита садится, берет гусли, и под его быстрыми пальцами звучат тихие церковные напевы. Когда будущий святитель подрос, дедушка научил его извлекать стройные звуки из старинного инструмента.

Супруга иерея Никиты, Доминика Прокофьевна, была богомольной и работящей. Она вела хозяйство «по старине» и умение это передала дочери — матери будущего святителя.

Отец Митрополита, Михаил Федорович Дроздов, по окончании Коломенской семинарии был определен в 1780 г. учителем в той же семинарии. В 1782 г. он был посвящен в сан диакона и приписан к Коломенскому кафедральному собору с сохранением должности учителя.

Михаил Федорович имел собственную библиотеку и был начитанным человеком. Но главное, он был человеком искренним и благочестивым, глубоко религиозным и нравственным.

Не имея в Коломне собственного дома, архиерейский диакон и учитель семинарии пока устроился на жительство в доме тестя. Его супругой стала Евдокия Никитична. Она вышла замуж, когда ей не было еще 16-ти лет. Здесь-то, в материнском доме, рядом с Богоявленским храмом, и явился на свет будущий святитель.

Произошло это на великий праздник Рождества Христова, в пятом часу по полуночи с 25 на 26 декабря 1782 г. А на Новый год, 1 января 1783 г., на Васильев день, младенца крестили, дав имя в честь св. Василия Великого. Восприемником его был соборный ключарь Петр Васильев, а восприемницей — бабушка святителя по матери, жена иерея Никиты Афанасьевича, Доминика Прокофьевна.
Бабушка часто брала с собой в храм маленького Василия, и тот уже с юных лет полюбил церковь.

В начале 1783 г. отца святителя перевели на место священника в церковь Троицы-на Репне в Ямской слободе. Этот храм стоит на дороге, ведущей на Озеры. 13 января он был рукоположен в иерея, а с 27 февраля семья переехала уже в свой дом. Но в начале службы отца возникли трудности, и в этот сложный период младенца-сына сочли лучшим оставить в доме тестя. Так будущий святитель оставался при дедушке с бабушкой. Там, при церкви Богоявления, и складывались детские впечатления святителя. Здесь, собственно, и была заложена добрая почва в душе ребенка.

Среди детских игр и забав были у Василия игры особые. «Любимыми играми и развлечениями его в детстве, — пишет биограф святителя протоиерей А. Смирнов, — были: одеяние себя в одежды, подобные священническим, и подражание священнодействию. Возьмет, бывало, рассказывают родные, платочек, завяжет себе его около шеи и начинает петь или что-либо протяжно произносить; для подражания каждению привяжет какую-либо тяжесть к веревочке и начинает поводить ею взад и вперед; бывало также, что, сидя на печке, делает крестики из лучинок».

Позднее, когда наступила пора обучать отрока грамоте, его переселили в дом родителей, близ Троицкого храма. Но Василий не забыл древний храм Богоявления и часто навещал дедушку и бабушку.
Так быт именно дедовского дома оказал решающее влияние на детские годы свт. Филарета.

Шли годы. Наступило время учения.

Первые познания школьной мудрости были положены его отцом. В течение года или более до поступления в школу мальчик Василий был обучаем грамоте в домашней обстановке. Даровитый и прилежный отрок легко усваивал все то, что признавал отец его необходимым и посильным для малолетнего сына.

Биограф Н. Сушков ставит такой вопрос: «Кто же положил в детском еще разумении Василия Дроздова прочное основание его знанию?» И он же со слов самого святителя Филарета отвечает: «Бедный безвестный учитель грамматики в Коломенском училище». От грамматики шаг за шагом ученик дошел до логики и философии. Таково было значение отца в деле познания школьных наук его сыном. Сам, будучи любителем книжной мудрости, он приучал к тому же и Василия, воспитывая в нем любовь к философскому мышлению, усидчивости, самоуглублению.

Семинария была частью Архиерейского двора (ныне — Свято-Троицкий Ново-Голутвин женский монастырь, Коломенский кремль).

Коломенская семинария была достаточно скромным духовным учебным заведением. Ее история тогда была сравнительно невелика. Она была основана в 1739 г.

В семинарии существовало своеобразное самоуправление. Семинаристы, следившие за порядком, носили пышные древнеримские титулы эдилей, авдиторов. Весьма интересным установлением были дни, в которые воспитанникам полагалось говорить на определенном языке, например, на латыни или французском. Если кто-то забывался и невзначай проговаривался по-русски, то получал штрафные баллы.

Среди преподавателей семинарии был протоиерей Василий Михайлович Протопопов (1770-1810 гг.), настоятель Успенского собора, учитель риторики, поэзии и французского языка.

Уроженец Коломны, отец Василий Протопопов достиг больших высот в переводческом искусстве; он был признанным оратором и незаурядным поэтом. Наверное, талант протоиерея Василия не мог не оставить яркого следа в памяти его младшего тезки. Не отсюда ли идет склонность знаменитого архипастыря к высокому слогу и его поэтический дар?

Круг предметов, изучаемых в семинарии, был достаточно широк. Это, например, латинская грамматика, поэзия, риторика, всеобщая история, философия, философская и естественная история.
В семинарских ведомостях об ученике Дроздове писалось: «Дарований, прилежания, успехов похвальных». При этом внешне Василий не выделялся. Он был тихим, спокойным мальчиком, невысоким, худеньким, с негромким голосом.

Так проходило образование ума, но оно было лишь опорой для религиозного развития отрока. По-прежнему не оставлял юный Василий церковной молитвы. Он зорко всматривался в самую суть молитвы, стараясь понять ее, а не только почувствовать сердцем. Он читал в храме «Апостола», пел на клиросе. Тонкое понимание духовного пения и народных мелодий, привитое еще в раннем детстве, святитель сохранил до глубокой старости.

Наряду с духовным возрастанием в юноше развивалась наблюдательность, внимание к делам государственным и церковным. Будучи еще 14-летним подростком, он умел здраво судить о событиях внешней и внутренней политики бурного «века Екатерины».

В 1799 г. произошли изменения в церковном устроении: Владыку Коломенского Мефодия перевели в Тулу, туда же переводилась и семинария. Коломна перестала быть кафедральным городом.
После перевода Владыки Мефодия духовное окормление города было поручено Митрополиту Московскому Платону, к титулу которого с тех пор стали добавлять «и Коломенский».

Семинаристам, которые не успели закончить коломенскую духовную школу, Синод разрешил доучиваться по выбору в других семинариях.

По совету отца Василий поступает в Лавру: там образование было солиднее. В марте 1800 г. он становится воспитанником семинарии Троице-Сергиевой Лавры в Сергиевом Посаде.

С этого момента начинается следующий период в его отношениях с отчим домом и родным городом: период переписки и кратких, но памятных встреч.

Восемнадцатилетний юноша писал домой подробные письма, сообщая мельчайшие детали своего быта. Здесь находилось место и шутливым стихам, и грустным раздумьям. Отец вникал в мельчайшие моменты жизни сына и давал советы, как поступить.

Вскоре, в том же 1800 г., пришла приятная весть: отца назначили настоятелем Успенского собора в Коломне.

Тем временем даровитый ученик привлекает внимание Митрополита Платона, знаменитого церковного иерарха. Когда у Митрополита Платона просили согласия на назначение Дроздова священником в Коломну, он ответил, что бережет его на свое место.

Семинария окончена, и в ноябре 1803 г. Василий Дроздов был назначен преподавателем греческого и еврейского языков в лаврскую семинарию.

Один из составителей биографии святителя Филарета пишет: «Казалось бы, чем больше росло в нем самосознание взрослого человека, тем сильнее должно было бы возрастать чувство самостоятельности, но наблюдается нечто обратное: и всякий раз, когда перед ним встают те или иные материальные или моральные затруднения, он немедленно обращается за советом к своему родителю».

В своих посланиях он всегда с особой теплотой вспоминает своих родных. В письме отцу от 27 октября 1807 г. он писал: «Матушке, бабушке, сестрице — мое почтение, братцу, сестрице и прочим маленьким — мое целование. Вы все теперь в душе моей!!».

В августе 1804 г. Василию Михайловичу представился случай побывать в родном городе: в Коломенском Успенском соборе заканчивалась роспись, и туда ожидали на обновление храма Митрополита Платона. Посещение своего родного дома послужило святителю большим утешением и укреплением духовных сил.

После этой поездки преподавателю семинарии Василию Дроздову вновь довелось побывать в родном городе только в 1807 г. Тогда он еще не знал, что предстоят еще более долгие годы разлуки с родным домом и семейством.

В 1806 г. свт. Филарет становится учителем поэзии, а с 1808 г. — высшего красноречия и риторики.

Кроме того, с августа 1806 г. он был назначен лаврским проповедником. Заметив необыкновенный ораторский дар, Митрополит Платон просит Коломенского протоиерея Михаила разрешить сыну занять место проповедника. Конечно, отец дает согласие.

Так приближалась новая эпоха в жизни Василия Дроздова. Уже в 1806 г. Владыка Платон, полюбивший Василия Михайловича Дроздова настоящей отеческой любовью, советовал ему принять монашеский постриг. Василий Михайлович, повергнутый в сомнения, тут же пишет отцу, целиком полагаясь на его волю.

Но отец… впервые отказывает ему в совете. «Все зависит от способностей и склонностей каждого, — пишет он в ответ, — их можно знать самому».

Василий Михайлович долго принимал решение. В мир он не хотел, но и монашеская жизнь не была для него до конца известна.

Наконец, путь был определен. «Батюшка! — писал он в Коломну, — Василия скоро не будет; но вы не лишитесь сына: сына, который понимает, что Вам обязан более, нежели жизнью, чувствует важность воспитания, знает цену Вашего сердца».

16 ноября 1808 г. в трапезной церкви Лавры учитель Василий Дроздов был пострижен в монашество с именем Филарета (в честь святителя Филарета Милостивого).

Вскоре святителя Филарета направляют в Санкт-Петербургскую духовную академию в качестве инспектора, в 1812 году он становится ректором той же академии. Кроме трудной административной деятельности — богослужения, научные и богословские труды.

В ночь на 12 июня 1812 года французская армия перешла реку Неман и направилась в пределы Росии. 6 июля Александр I издал манифест, которым призывал все сословия и состояния к единодушному и общему содействию против замыслов врага. В дни бедствий, постигших Россию, архимандрит Филарет сохранял в себе дух спокойствия. И в то время, когда многие покинули город, он остался в столице. Вместе с ним остались и студенты академии.

В 1813 году Филарет произнес свое знаменитое слово на смерть Кутузова. В 1815 году, в видах борьбы с иезуитами, он написал «Разговоры между испытующим и уверенным о православии Восточной греко-российской церкви».

После направления в Санкт-Петербург свт. Филарет оказался еще в большем отдалении от родного дома. Но и в это сложное время молитвенная связь с Коломной не разрывается.
В 1815 г. святитель вновь посещает свой родной город в качестве инспектора духовных училищ.

Зимою 1816 г. свт. Филарету пришла скорбная весть: заболел отец. Святитель горячо молился о нем. Но вот, как рассказывал сам свт. Филарет, «нечто неведомое» подало ему весть о смерти отца. Вскоре из Коломны пришло подтверждение. 18 января скончался протоиерей Михаил Дроздов. Но святитель был уже готов к этому удару…

Смиренно полагаясь на Бога, свт. Филарет писал матери: «Да будет воля Его во всем! Должно и всем готовится вслед за тем, о ком теперь проливаем слезы. Господь наш, сущий воскресение и Жизнь, да дарует ему и нам благодать узреть друг друга в воскресении жизни!».

Отец святителя был похоронен на Петропавловском кладбище г. Коломны.

После смерти отца бремя забот о семье легло на плечи св. Филарета. Он никогда не оставлял заботу о родных.

В марте 1816 года, по указу Священного синода, святитель Филарет был определен настоятелем Московского Ставропигиального Новоспасского монастыря с оставлением его ректором академии. А в феврале этого года, как ректору академии, архимандриту Филарету было поручено следить за переводом священных книг на русский язык. К новым трудам он приступил с великой радостью и благоговейным чувством.

Святитель Филарет (Дроздов), Митрополит Московский и Коломенский

В августе 1817 г. будущий святитель был поставлен в епископа, возглавив Ревельскую епархию.Епископ Филарет жил в весьма скромной обстановке, довольствуясь самым необходимым для жизни. Не стремился он и к роскошному платью. Себя он показывал людям таким, каким он был в действительности. Гостей из-за границы принимал радушно, уважая в них человеческое достоинство, но в вопросах веры оставался всегда твердым.

В марте 1819 г. святитель Филарет назначен на Тверскую кафедру в сане архиепископа; он становится членом Священного Синода. В Твери он почти не жил, управляя епархией из Петербурга.

В сентябре следующего, 1820 г., он уже занимает Ярославскую кафедру. А в 1821 году архиепископ Филарет был назначен на Московскую кафедру.

Со времени назначения святителя Филарета на Московскую кафедру общественная деятельность его приобрела наибольшие размеры и не ослабевала до самой кончины.

17 сентября 1867 г. после ранней Литургии в домовой церкви в Лавре к святителю пришел архимандрит Антоний, наместник Лавры и духовник Владыки, с докладом о состоянии обители. Митрополит Филарет, едва только кончился доклад, обратился к архимандриту Антонию:

— Я ныне видел сон, и мне сказано: береги 19-е число.

— Владыко святый, — заметил ему архимандрит, — разве можно верить сновидениям и искать в них какого-то значения? Как же, потом, обращать внимание на такое неопределенное указаниее Девятнадцатых числе в году бывает двенадцать.

— Не сон я видел, — с сердечной уверенностью ответил старец-митрополит, — мне явился родитель мой и сказал мне те слова. Я думаю с этого времени каждое девятнадцатое число причащаться Святых Тайн.

— Это желание доброе, — сказал отец Антоний.

Под впечатлением им виденного святитель отправился в свой любимый Гефсиманский скит, чтобы здесь в уединении приготовить себя к блаженному исходу. Он обошел все пещеры, спустился в подземную церковь во имя Архистратига Михаила, где находилась чудотворная икона Черниговской Божией Матери. Облокотившись на свой посох, он долго стоял перед ней и молился Царице Небесной:
Через два дня, 19 сентября, святитель служил Литургию, служил и 19 октября.

Последние дни своей жизни Митрополит Филарет провел в Москве на Троицком подворье. Он не отказывал никому в приеме, но предупреждал, чтобы желавшие посетить его приходили непременно 19 числа. В конце октября последний раз был у Митрополита А. Н. Муравьев. Разговор зашел о преосвященном Иннокентии (Вениаминове), архиепископе Камчатском, и о его желании уйти на покой в Москву. Неожиданно Александр Николаевич спросил святителя: <А что бы вы сказали, если бы преосвященный Иннокентий занял после вас вашу кафедру?> Митрополит улыбнулся и радушно ответил: <Я был бы очень этим доволен, потому что особенно люблю и уважаю преосвященного Иннокентия>.

Наступило 19 ноября 1867 г. День был воскресный, Митрополит Филарет с двумя иеромонахами совершил в своей домовой церкви Божественную Литургию. <Лицо Митрополита Филарета, — рассказывают очевидцы, — всегда сияло и дух его ликовал при совершении Литургии. Все знали, что после обедни он был кроток и доступен; когда же сам совершал Святую Литургию, он обыкновенно плакал. Но при освящении Святых Даров в день своей кончины его умиление было исключительное и слезы его были обильны>.

После Литургии святитель принимал в своих покоях нового Московского губернатора и беседовал с ним довольно долго. Перед обедом сел заниматься письменными делами. Через 10 минут пришли напомнить ему об обеде и нашли его коленопреклоненным с опершимися в пол руками. Он уже не мог говорить, и на исходе второго часа праведная душа великого иерарха Русской земли мирно отошла ко Господу.
19 ноября 1867 г. Владыка скончался. Двенадцать ударов большого колокола Иоанновской колокольни возвестили и России о его кончине.

Святитель Филарет оставил земной мир, но духовно он всегда с нами.

Перечитывая надгробные речи, которые были произнесены у гроба почившего иерарха, нельзя не заметить одной характерной черты: почти все ораторы, отдавая Митрополиту Филарету дань глубокого почтения и любви как стражу Православия, обращались к нему с просьбой о его молитвенном ходатайстве перед Престолом Божиим за Русскую Церковь и всю Россию.

В 1993 г. Православная Церковь причислила к лику святых Митрополита Филарета. И теперь мы, когда тревожным мраком неизвестности окутаны ближайшие судьбы нашего Отечества, взываем ко Господу: «Молитвами святителя Филарета, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас».

Священник Вадим Маркин,
инспектор Коломенской Духовной семинарии в 1994 — 1998 гг.

Патриарх Московский Филарет – кем был этот человек? Биографию, молитвы и иконы, посвящённые Первосвятителю, Вы найдёте в нашей статье!

Патриарх Московский Филарет

…Несколько лет прошло с момента перенесения мощей Святителя Московского Филарета в . Удивительно: в обычные дни у раки святого почти нет людей. То есть, нет, конечно, подходят, ставят свечи, прикладываются, но сравнительно с другими местами приток все-таки небольшой. Здесь не увидишь очередей от входа с чтением акафиста, вόроха записок, цветов…

Пастырь

…Черный шелк оттенял матовую бледность лица не лишенного привлекательности, однако, не красивого в привычном смысле. Это был тот тип внешности, который, несмотря на «неправильности», может быть назван…прекрасным. Но в тот момент посетительница митрополита Филарета производила иное впечатление: большие широко расставленные глаза казались потухшими и придавали лицу усталое болезненное выражение.

Она приходила уже не в первый раз, вдова погибшего на батареях Бородина генерала Александра Тучкова. Тонкая, аристократичная и совершенно несчастная. Что мог сказать ей Владыка, когда утешить было нечем? – После гибели мужа единственной ее радостью был сын, преданный, любящий, поселившийся вместе с ней в домике на месте Бородинской битвы. Но, вот, не стало и его: Николенька «сгорел» за несколько дней, после консилиума врачей, уверявшего, что болезнь его не опасна, и Маргарита Михайловна осталась «один на один» со своим горем.

Сильный человек, – не так давно сопровождала мужа во время военных переходов, – теперь она ни в чем не находила опоры, и металась в переездах между Москвой и Бородино. Молилась непрестанно, однако не получала облегчения. Наконец, отчаявшись справиться с бедой, она обратилась за помощью к Владыке Филарету. В обеих столицах его знали как выдающегося архипастыря и духовного наставника.

На этот раз, проводив предыдущих посетителей – пожилую женщину с тремя подростками, митрополит обронил: «Тоже бородинская вдова… и ее сироты». Ответом ему стал невольный возглас: «Три сына! А у меня все отнято! За что?» И тут Владыка дал выход чувству, которое сдерживал до сих пор: «Вероятно, она более заслужила своею покорностью милость Божию».

Краткий разговор – еще несколько фраз, и она ушла, но после ее ухода, словно тень, сошла на душу, – Владыка Филарет не мог найти покоя. Невольно вырвавшийся упрек его был вызван тем, что в свое время Маргарита Михайловна выходила замуж за Александра Тучкова после расторжения первого церковного брака. Тогда трудно было добиться развода, еще труднее – получить благословение на венчание во второй раз. Но взаимное чувство, связывавшее ее и Александра Тучкова, было настолько сильным, что все препятствия оказались «преодолимы». Исключительный случай заставил говорить о себе, на венчание съехалось множество представителей высшего общества…

Разум говорил в пользу соблюдения правил, а перед глазами было лицо Тучковой в момент, когда она уходила. Час спустя Владыка был у ее парадного. Лакей ответил: «Барыня не принимает». Пришлось настоятельно просить…Когда же хозяйка вышла в гостиную, митрополит обратился к ней: «Я оскорбил Вас жестоким словом, Маргарита Михайловна, и приехал просить у Вас прощения».

Так же непосредственно и «непредсказуемо» поступил митрополит Филарет однажды и на заседании тюремного комитета, где он председательствовал, когда известный своей сострадательностью доктор Федор Гааз в очередной раз усиленно хлопотал за осужденных.

По-видимому, уставший от энергичного наступления «защиты», митрополит сказал что-то вроде того, что «не бывает совершенно невинных», на что импульсивный Гааз воскликнул с места: «Да вы о Христе позабыли, Владыка!» Повисла тишина, и, поднявшись с поникшей головой, митрополит ответил: «Нет, Федор Петрович! Когда я произнес мои поспешные слова, не я о Христе позабыл, – Христос меня позабыл!» – благословил всех и вышел.

Митрополит Филарет

…Благородство митрополита Филарета отмечали многие его современники. Это было не светское, мирское, благородство, а – христианское; основу его составляли искренность, смиренное представление о себе и готовность в любой момент склониться перед высшей правдой.

Казалось бы, мыслимо ли это? – Архиерей сознавался в человеческой немощи, выглядел «проигравшим». Но в этот-то момент он и приобретал…Приобретал для Церкви людей сложных, тех, чьи «раны» требовали длительного и бережного врачевания. – Маргарита Тучкова становится его духовной дочерью. Из глубины отчаяния и ропота, способного убить физически и духовно, Владыке удается вывести ее на свет. Приходит новое состояние – духовного мира, проясняется смысл, появляется цель в жизни. Еще несколько лет, и в монашеском постриге с именем Мария она возглавит общину сестер Спасо-Бородинского монастыря, где будет совершаться непрестанная молитва об отечестве и о павших воинах.

Великое дело – пример духовника! Годы пройдут, и в ответ на дерзость простой, грубоватой сестры матушка сможет сказать: «Что же это мы с тобой сотворили?» , и, не дожидаясь извинений, первая будет искать примирения. Урок Владыки Филарета был усвоен твердо: милость – больше справедливости, правда Божия – выше положения.

Благо образования

Начало XIX в. в России было связано с распространением влияния ордена иезуитов, нашедшего прибежище в России в царствование Екатерины II после запрещения его деятельности в Европе. Образованные, обладавшие светскими навыками, иезуиты приобрели связи в высшем свете, и безраздельно царили в гостиных графини Головиной, чей дом пользовался славой «католического штаба», m-me Свечиной, княгини Александры Голицыной и др. Это послужило причиной ряда тайных переходов в католицизм.

Одновременно в Петербурге появился аббат Николь - член ордена иезуитов и известный педагог*. К нему устремился поток именитых родителей, и на попечении отцов-иезуитов оказались отпрыски известнейших фамилий: Трубецкой, Толстые, Голицыны, Любомирский, Нарышкин, Гагарин, Орлов, Меньшиков, Кочубей и др.**

Одним из основных аргументов противников Православия было то, что высокообразованные представители высшего света «не могут найти общего языка с православными священниками из-за недостаточного уровня образования русского духовенства». Об этом писала в своем дневнике С. Свечина, на этом особенно настаивал и ее «учитель» – Жозеф де Местр (и в личной корреспонденции, и в работе «О нравах и религии русских»).

Тем значительнее оказался пример таких православных пастырей, как Святитель Филарет, в ту пору ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии, или митрополит Евгений (Болховитинов)***. В этих случаях все привычные упреки иезуитов «метили мимо цели».

Митрополит Филарет заслуженно считался одним из самых образованных иерархов Русской Православной Церкви. Выпускник семинарии Троице-Сергиевой Лавры, отмеченный вниманием митрополита Платона, в годы ученичества он занимался в философском и богословском классах, превосходно знал греческий и еврейский языки, а пером владел так, что вызвал признание у митрополита: «Я пишу по-человечески, а он пишет по-ангельски». Он не только преподавал, но и много писал.

Наибольшую известность приобрели его «Катехизис» и работа «Разговор между ищущим и уверенным о Православии восточной греко-российской церкви» . Святитель не только рассматривал существенные догматические различия Православия и католицизма, но и отражал обычные для иезуитских проповедников приемы убеждения. Последняя из названных работ давала ответы на вопросы сомневающихся, не утвердившихся в вере. Не меньшее значение для своего времени имели богословские труды митрополита Филарета и выполненный им перевод Библии на русский язык. Обширное духовное наследие было предназначено не только пастырям и семинаристам, но и вниманию образованной части общества, восполняя общий недостаток знаний в области церковной истории и догматики.

Благодаря фундаментальным знаниям и хорошему языку, Владыке удавалось достойно оппонировать в жесткой интеллектуальной полемике тех лет. И, все же, для характеристики Святителя Филарета одного слова «образование» было бы не достаточно. Ценность его примера для нашего времени состоит в том, что он оставил образец всестороннего христианского просвещения: ума, души и духа, когда «многая премудрость» оправдана евангельской простотой, а стремление к стяжанию знаний – внутренним духовным воспитанием .

Благодаря этому, Владыке Филарету удалось избежать «фомизма», схоластики, и приобрести то состояние, при котором разум, напитанный знаниями и облагодатствованный непрестанной жизнью в Церкви, становится «другом» и «помощником» веры. (В XX веке о собственном опыте соединения духовного и рационального замечательно напишет митрополит Вениамин (Федченков))****.

Святитель легко сочетал академическую деятельность и пастырское служение, будучи для одних в большей степени – богословом, публицистом, «экспертом», для других – молитвенником и наставником. За помощью к нему шли люди всех состояний, разного культурного уровня; случалось так, что даже удалившиеся от веры, каким-то внутренним чувством угадывали в нем «небесного человека».

«Исповедь»

…Среди тех, на кого образ святителя произвел глубокое впечатление, оказался и А.С. Пушкин. История их «переписки» довольно известная. На пушкинское безнадежное:

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?…

– прозвучало пастырское слово, облеченное в стихи, проницательное и обнаруживающее знание души «сынов века»:

Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.

Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.

Вспомнись мне, Забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум, -
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум.

И что же Пушкин? – В его ответе не было и следа иронии! Обычные для «дендизма» правила игры были отринуты, поэт отозвался по-детски, искренне:

…Я лил потоки слез нежданных,
И ранам совести моей
Твоих речей благоуханных
Отраден чистый был елей <…>

Твоим огнем душа согрета
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.

Просвещенность века сего «снимала шляпу» перед просвещенным духом Христианина.

О помощи

Институт, где должны были обсуждаться результаты исследования, находится на Волхонке, напротив Храма Христа Спасителя. Правда, мое обращение к святителю Филарету определялось не близостью места, а тем, что несколько лет жизни в Москве были связаны с храмом Большое Вознесение, куда я обычно приходила. – «Филаретов храм», и ныне действующий, расположен у Никитских ворот. – Святитель Филарет мне давно близок.

С защитой были связаны определенные волнения. Для краткости скажу только, что передо мною был пример одного знакомого, тему которого Большой совет «пропустил» лишь после того, как известный специалист, академик трижды выступил в его поддержку. Перед обсуждением темы зашла в храм. У раки почти никого не было, и я не спеша помолилась у мощей святителя Филарета, пока не появилось внутреннее удостоверение: «все будет хорошо». А перед самым заседанием оказалось, что недостает какой-то малости, бумаги, которую необходимо срочно распечатать. Когда же через несколько минут вернулась в зал совета, оказалось, что тему мою уже утвердили единогласно, без малейшей заминки.

Защита была поставлена…на . Причастившись за Литургией в день праздника, отправилась в Институт. Возможности зайти в храм уже не было, но я снова обращалась к святому. (Окна зала заседаний выходят прямо на купола Храма Христа Спасителя). Совет оказался настроен исключительно благожелательно, правда, последовали и вопросы, серьезные, «не детские», но иначе и быть не могло, и все прошло благополучно. Все это время святой будто был рядом… Непередаваемое чувство спокойствия и защищенности.

2 декабря – день памяти Святителя Филарета Московского. Замечательный повод для студентов, исследователей поучаствовать в соборном прославлении святого, попросить его помощи в учебе и научной работе. Правда, для внимательной молитвы лучше выбрать не самый день праздника…Святитель, «покровитель учащихся», великий пастырь, у мощей которого в будни нет очередей…

* Его пансион очень скоро стал одним из самых престижных образовательных учреждений столицы (плата за обучение в нем составляла 2000 рублей в год).

** Судьбы этих людей впоследствии сложились по-разному. Среди выпускников пансиона аббата Николя и иезуитского коллежа, а со временем и их родственников, нашлось место и для будущих декабристов (М.Ф. Орлов), и для тайных католиков (И.С. Гагарин).

*** Будучи студентом Московской славяно-греко-латинской Духовной Академии, Болховитинов одновременно слушал лекции в Московском Университете. Диапазон его интересов был чрезвычайно широк. В 1805 г. он был избран почетным членом Московского университета, в 1806 г. - действительным членом Российской Академии, в 1808 г. - почетным членом СПб. Медико-Хирургической академии, в 1810 г. - почетным членом СПб. Общества любителей наук словесности и художеств, в 1811 г. - почетным членом СПб. Общества беседы русского слова, в 1813 г. - почетным членом Общества истории и древностей при Московском университете, в 1814 г. - почетным членом СПб. Духовной Академии, в 1815 г.. - почетным членом Московского Общества врачебных и физических наук, в 1817 г. - почетным членом Казанского университета, в 1817 г. - почетным членом Харьковского университета, в 1818 г. - членом Комиссии по составлению государственных законов, в 1822 г. - почетным членом Виленского университета, в 1823 г. - почетным членом Киевской Духовной Академии, в 1827 г. - почетным членом философии Дерптского университета, в 1829 г. - почетным членом С.-Петербургского университета, в 1834 г. - почетным членом Копенгагенского (Датского) Королевского Общества северных антиквариев. Митрополит Евгений приобрел известность и как автор трудов по археологии, русской церковной и гражданской истории, древностям российским, археографии и краеведению…

**** «Поставленный в законные рамки, ум уже сделался добросовестным и скромным помощником веры, как низший орган для высшего (духа).» (Цит. По: Митрополит Вениамин (Федченков). О вере, неверии и сомнении // «А сердце говорит мне: верь!». М.: «Правило веры», 2004. С. 209-210).

Преемник: Владимир (Ужинский) Имя при рождении: Василий Михайлович Дроздов Рождение: 26 декабря 1782 (6 января )(1783-01-06 )
Коломна , Московская губерния , Российская империя Смерть: 19 ноября (1 декабря) (1867-12-01 ) (84 года)
Москва , Российская империя Похоронен: Троице-Сергиева лавра Принятие священного сана: 28 марта 1809 года Принятие монашества: 16 ноября 1808 года Епископская хиротония: 5 августа 1817 года Награды:

Митрополи́т Филаре́т (в миру Васи́лий Миха́йлович Дроздо́в ; 26 декабря 1782 [6 января ], Коломна , Московская губерния - 19 ноября [1 декабря ] , Москва) - епископ Православной Российской Церкви ; с 3 июля архиепископ (с 22 августа - митрополит) Московский и Коломенский . Действительный член Императорской Российской академии (); почётный член (1827-1841) Императорской Академии наук и впоследствии ординарный академик () по Отделению русского языка и словесности. Крупнейший русский православный богослов XIX века .

Детство и образование

Василий Дроздов родился рано утром 26 декабря (второй день Рождества) 1782 года в семье диакона Успенского кафедрального собора в Коломне . Все предки его по отцу и матери были духовного звания. Дед по матери был протоиереем Богоявленской церкви . Двоюродный праправнук митрополита Филарета - Николай Николаевич Дроздов - ведущий телепередачи «В мире животных ».

Отец будущего митрополита - Михаил Фёдорович - женился 10 января 1782 года на Евдокии Никитичне, которой ещё не было полных 16 лет; 6 февраля того же года был поставлен диаконом Успенского собора, но жил вначале у своего тестя, при Богоявленской церкви, где и родился младенец. Василий Дроздов, нареченный в честь свт. Василия Великого , родился на 2 недели ранее срока; крещён в Богоявленской церкви 1 января , в день памяти означенного святого. В феврале семья переехала в дом (ныне ул. Толстикова, 52) при церкви Троицы, что в Ямской Слободе, к которой был определён священником отец Михаил.

Отец Михаил также преподавал в Коломенской семинарии и им была собрана богатая домашняя библиотека. Когда наступило время обучать отрока Василия грамоте, он переселился в дом своих родителей.

Вскоре, проявив изрядные способности в изучении языков и риторики , обратил на себя внимание устроителя и патрона семинарии митрополита Платона (Левшина) , который проявлял к Дроздову явное благоволение и покровительство. Окончил семинарию в ноябре 1803 года и был назначен преподавателем греческого и еврейского языков. В 1806 году Дроздов стал учителем поэзии; с 1808 года - высшего красноречия и риторики.

Хиротония и ректорство

27 марта 1812 года определён настоятелем новгородского Юрьева монастыря ; в марта 1816 года - московского Новоспасского монастыря - с оставлением при Академии.

Епископство

На Московской кафедре

Митрополит Филарет

Сыграл ключевую роль в совершении акта престолонаследия от Александра I к Николаю I . Послужной список Высокопреосвященнейшего Филарета гласит:

22 августа 1826 года в Москве участвовал в совершении чина Священного коронования императора Николая I ; в тот же день был возведён в сан митрополита.

Имел непростые отношения с Императором Николаем I , что было в основном обусловлено многочисленными донесениями Императору, в которых московский святитель обвинялся в политической неблагонадёжности. Одним из поводов для таких мнений дали два его слова, сказанные им в сентябре и начале октября 1830 года в Москве в условиях эпидемии холеры ; проповеди говорили о прегрешениях ветхозаветного царя Давида , за которые Израилю были посланы испытания и кары, - в чём многие тогда усмотрели критику нового Императора. Тем не менее, 19 апреля 1831 года «за ревностное и многодеятельное служение в Архипастырском сане, достойно носимом, и притом многие похвальные подвиги и труды на пользу Церкви и Государства, постоянно оказываемые, Всемилостивейше сопричислен к ордену Св. Ап. Андрея Первозванного » .

Освятил десятки московских храмов, построенных и реконструированных по его благословению, в том числе 18 октября 1853 года - храм Богоявления в Елохове .

Он был погребен в дорогой его сердцу Троице-Сергиевой Лавре , в пристроенном по его благословению к храму Сошествия Св. Духа приделе св. Филарета Милостивого.

Прославление и открытие мощей

В последние годы святительства митрополит Филарет пользовался огромным авторитетом в Церкви; память его была почитаема по смерти. В 1883 году в Москве праздновался столетний юбилей со дня рождения московского владыки. Основные торжества проходили в Чудовом монастыре в Кремле .

Реставрация Троице-Сергиевой Лавры в конце 1930-х гг. началась с разборки позднейших обстроек церкви Сошествия Св. Духа, включая Филаретовский придел.

После передачи Троице-Сергиевой Лавры Московской Патриархии в Патриарших покоях был освящен домовой храм во имя св. Филарета Милостивого. В день ангела митрополита, 1/14 декабря, в Московской Духовной академии стали устраиваться Филаретовские вечера.

Некоторые труды

1. Молебное пение об избавлении Церкви и державы Российския от нашествия галлов и с ними двадесяти языков, 1814.
2. Разговор между испытующим и уверенным о Православии Восточной Греко-российской церкви с присовокуплением выписки из окружного послания Фотия, патриарха Цареградского, к восточным патриаршим престолам. СПб, 1815 (по просьбе кн. Голицына).
3. Начертание церковно-библейской истории (1816)
4. Акафист Пресвятой Богородице (Приб. к твор. св. отцов, 1855, ч. XIV).
5. Ежедневная молитва св. Филарета Московского (Дроздова). . Архивировано из первоисточника 28 ноября 2012.
6. Изъяснение о проклятии, наложенном от собора 1667 г. (Приб. к твор. св. отцов, 1855, ч. XIV).
7. О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греч. 70 толковников и славянского переводов Св. Писания, сост. в 1845 г. (Приб. к твор. св. отцов, 1858, ч. XVII, сост. в 1845 г. (Приб. к твор. св. отцов, 1858, ч. XVII. М., 1858).
8. Перевод Евангелия от Иоанна на рус. язык. СПб, 1819.
9. Таблица чтения из Св. Писания, церковной и гражданской печати (изд. главн. правл. училищ. СПб, 1819).
10. Толкование на 11 псалом (напис. в 1820 г. - Чтен. в общ. люб. дух. просвещ., 1873).
11. Собрание проповедей митр. Моск. Филарета, первое изд. СПб, 1820, последующие: СПб, 1821, 1822, 1835, 1844, 1845 (3 тома); 1847-1848 (I и II тома); 1861 (III том); 1873-1885 (посмертное издание) в пяти томах; изд. под заглавием: Сочинения Филарета, митр. Моск. и Коломенского.
12. Исторические чтения из книг Ветхого Завета. СПб, 1822.
13. Житие преп. и богоносного отца нашего Сергия, почерпнутое из достоверных источников, читанные (впервые) в Лавре его на всенощном бдении июля 4 в 1822 г. М., 1822.
14. Христианский катихизис Православныя кафолическия восточныя греко-российския церкви. СПб, 1823 и доп. изд. 1828, 1839.
15. Краткий катихизис Православныя кафолическия греко-российския церкви. СПб, 1824.
16. Пушкин, от мечтаний перешедший к размышлению (стихотворение, написанное в ответ на стихи Пушкина «Дар напрасный…» в журнале «Звездочка», 1848, № 10).

Примечания

1. Послужной список Высокопреосвященнейшего Филарета Митрополита Московской епархии за 1867 год. // «Сочинения Филарета митрополита Московского и Коломенского». Т. I., М., 1873, стр. VII.

Первые шестьдесят лет позапрошлого столетия совершенно не случайно называют «Филаретовским веком» - влияние святителя на жизнь русского общества было столь несомненным и многогранным, что незадолго до кончины его справедливо считали «природным патриархом» Русской Церкви. Он был выдающимся государственным мужем и великим церковным реформатором в области Богословия, духовного образования, монашеской жизни, миссионерской деятельности, необычайно много сделал для воцерковления русской культуры и обращения многих колеблющихся умов ко Господу.

Немало событий русской истории произошло в течение долгой жизни святителя Филарета, московского митрополита, - присоединение Белоруссии, Литвы и значительной части Украины, войны с Наполеоном (1805-1807, 1812-1813), восстание декабристов (1825), Крымская кампания (1853-56), реформы 1860-х годов. Его архиерейская деятельность протекала при четырех монархах и восьми обер-прокурорах Синода.

Начало XIX века, когда будущий святитель делал первые шаги на поприще церковном, в истории русской духовности очень неоднозначный период: с одной стороны, это расцвет русского старчества и традиции умного делания, поддерживаемой учениками преподобного Паисия Величковского, с другой - торжество академической схоластики в Богословии и добросовестного обскурантизма в приходской и монашеской жизни. Это время, когда великосветские салоны заполонили иностранные мистики и масоны, когда всякого рода вольнодумство вплоть до «чистого афеизма» считалось хорошим тоном в среде образованных людей, а православная Церковь этими же людьми воспринималась едва ли не как досадный пережиток прошлого. В такой ситуации необходим был статусный церковный авторитет, способный противостоять разошедшимся людским стихиям не только силой административной власти, но также властью Духа Святого и просвещенного Богоозаренного разума. Таким авторитетом и стал митрополит Московский Филарет (Дроздов(1782-1867)). Конечно, к этому служению Господь готовил его с детства - отцом владыки был весьма образованный и благоговейный священник, преподававший в Коломенской семинарии. В доме была богатая библиотека, которой, конечно же, активно пользовался будущий святитель.

«В детстве он воспитывался в семье деда по матери, соборного протоиерея Никиты Афанасьевича Филиппова, под опекой благочестивой бабушки Домники Прокопьевны. Василий был тихим, спокойным мальчиком, невысоким, худеньким, с тихим голосом. Биографы святителя, Н.В. Сушков и прот. Александр Смирнов, обращают внимание на то, что с раннего детства ему была свойственна любовь к церковным службам, становившимися даже частью его игр. Известно предание о его детском сне, в котором прообразовательно ему было предсказано будущее монашество».*****

20 декабря 1791 года в возрасте 9-ти лет отец определил отрока Василия в вначале в Коломенскую семинарию, а впоследствии в 1799 году посоветовал сдать экзамен в Троицкую Лаврскую в философский класс. Юноша поступил. Одним из первых его послушаний в обители преподобного Сергия было назначение в начале 1802 года заведующим семинарской больницей. В том же году, апреле, он стал проповедовать в Трапезной церкви. В Троицкой семинарии прекрасно преподавались древние и иностранные языки, однако некоторые дисциплины не дотягивали до желаемого уровня, и воспитанник усердно занимался самообразованием. Сострадательный и талантливый юноша, проявивший недюжинные способности в изучении языков и риторики, привлек внимание митрополита Платона (Левшина), и, по завершении курса он был оставлен в лавре проповедником, а также учителем древних языков и поэзии в семинарии. С 1808 года он стал преподавать высшее красноречие и риторику. Святитель Платон отзывался о его таланте очень высоко: «Я пишу по-человечески, а он пишет по-ангельски». (Проповеди тогда записывались и читались с листа).

Митрополит Платон склонял молодого преподавателя к принятию монашества, но Василий Михайлович колебался и решил посоветоваться с отцом, которого бесконечно уважал и обращался во всех жизненных затруднениях. Отец не стал стеснять его свободы: «...Всё зависит от способностей и склонностей каждого. Их можно знать самому...» После долгих размышлений и молитв 16 ноября 1808 года молодой преподаватель принял монашеский постриг и получил имя святого Филарета Милостивого. Через несколько дней он был рукоположен митрополитом Платоном в сан иеродиакона.

В это время в Петербурге реформировалось духовное образование и открывалась новая академия. А уже существовавшая получила статус семинарии. Ее инспектором и бакалавром философского класса назначили бывшего лавриота. Вскоре в сане иеромонаха, он стал преподавать и в академии, а в 1811 отца Филарета, уже архимандрита, назначают ее ректором.

С самого начала своей преподавательской деятельности отец Филарет под влиянием митрополита Платона осознал необходимость радикального изменения всей системы духовного образования, которое заключало в себе «не только обновление учебных курсов, но и внедрение русского языка в преподавание основных Богословских дисциплин, чтобы заменить традиционную латынь со всем ее Богословским аппаратом. Дело в том, что преподавание основных богословских наук - догматики, патрологии, канонического права, философии и гомилетики (риторики) - со времен первых русских академий XVII века до начала XIX-го осуществлялось исключительно на латыни. Отсюда священники, которые лучше знали языческих писателей, нежели священных и церковных, лучше говорили и писали на латинском языке, нежели на русском, «более способны были блистать в кругу ученых отборными выражениями мертвого языка, нежели светить народу живым познанием истины», - как-то заметил по этому поводу владыка. Перевод основных предметов на русский язык означал и чистку русского Богословия от «латинских» (католических) штампов (stock phrases) и, вместе с тем, самого способа Богословского мышления. Процесс этот был далеко не простым и вряд ли ему суждено было завершиться при жизни самого святителя Филарета, однако основание было положено и основание твердое».*

За первые семь лет трудов в академии отец ректор полностью перелопатил программу, прочитав и заново составив курсы практически по всем академическим дисциплинам, поскольку преподавателей, способных работать, не опираясь на схоластическую методологию, не хватало. Перед ним встала еще одна задача - воспитать грамотные кадры. Именно воспитать, потому как он полагал, что задача духовной школы - «дать (единственно) внутреннее образование юношей к деятельному христианству, иным словом. отразить самую суть всяческого образования, тем паче духовного - образовать молодых людей (независимо от их будущей духовной или светской карьеры), дать им образ, которым наделен человек в силу своего Богоподобного создания».* В этом ключе он и реорганизовал впоследствии, став архиереем, российские духовные семинарии и епархиальные училища.

«Значение святителя Филарета в деле развития русской академической учености трудно переоценить и по сей день. Из некоей школьно-вероучительной корпорации, какими были наши духовные учебные заведения со времен Петра Могилы и братьев Лихудов, митрополиту Филарету удалось создать принципиально новый тип ученого монастыря: ибо в понятии монастыря заключается идея послушания, и Академия стремилась воспитывать людей послушных своему христианскому долгу; тогда как в понятии ученый заключается идея свободного признания истины, и Академия уважала право свободно убеждать и право свободы убеждений*.

Наполеоновское нашествие архимандрит Филарет встретил настоятелем новгородского Юрьева монастыря и вместе со всем народом российским переживал это бедствие, помогая армии и беженцам молитвами, деньгами и утешением. После победы ему поручили составить благодарственный молебен об избавлении от вражеского нашествия.

Зимой 1815 заболел отец подвижника, и сын неотступно просил Господа о выздоровлении самого близкого ему человека, но «нечто неведомое», как вспоминал он впоследствии, подало ему весть о смерти отца. Действительно, вскоре ему сообщили, что 18 января 1816 года протоиерей Михаил Дроздов скончался.

Матери отец Филарет написал: «Да будет воля Его во всем!» Нужно заметить, что связь сына и отца не прервалась, невзирая на смерть последнего, но об этом ниже.

В 1816 году ученый архимандрит издает «Записки на книгу Бытия» (1200 экземпляров) и «Начертания церковно-библейской истории», представлявшие из себя записи его лекций по Ветхому Завету.

Вторая половина царствования Александра I характерна необычайно сильным интересом русского общества к европейской мысли, духовным и мистическим исканиям. Естественно, в эту струю попал и отец Филарет. Он занимал достаточно трезвую и безусловно церковную позицию. Любознательный священник интересовался европейским мистицизмом, но считал подобные увлечения переходной стадией от вольтерьянского безбожия к живой вере. По мнению отца Георгия Флоровского, «под покровом мистических соблазнов он сумел распознать живую религиозную потребность, жажду духовного наставления и просвещения».****** Трудясь над библейскими комментариями, активно читая лекции в академии и много общаясь с образованными мирянами, архимандрит Филарет оказывается в недавно созданном британскими протестантами Библейском обществе. Целью его было - перевод Библии на все языки мира и распространение Библии среди населявших Россию иноверцев. Правда, оно занималось и поставкой протестантской литературы образованной части русского дворянства. Общество было санкционировано Императором Александром Первым, весьма открытым европейскому культурному влиянию после войны 1812 года. («Государю благоугодно было...повелеть президенту Российского Библейского общества, дабы предложил Святейшему Синоду искреннее и точное желание Его Величества доставить и россиянам способ читать слово Божие на природном своём российском языке, яко вразумительнейшем для них славянского наречия»).*** Возможно, в силу молодости, занятости и благоговения перед авторитетом Государя архимандрит Филарет не оценил идейной подоплеки деятельности Библейского общества. А возможно, считал, что польза от знакомства с Библией хотя бы интеллигентной части населения России более важна, чем вредные влияния протестантских библеистов, которые можно уврачевать и словом, и благочестивым примером. Но что безусловно привлекало пастыря - это уже осознанная им самим как преподавателем Священной Истории необходимость перевода Библии на русский язык. Эта идея долго и горячо дискутировалась в духовной среде. Выдвигались очень веские аргументы и «за» и «против». «Ответственность за перевод Библии была возложена Синодом на Комиссию духовных училищ и персонально на архимандрита Филарета. Святитель сам подобрал переводчиков. На себя он взял перевод святого Евангелия от Иоанна. Им были составлены и «Правила» для перевода. В 1819 году перевод Четвероевангелия был завершен и напечатан.»** Следует отметить, что работа эта была выполнена блестяще, смысл оригинала передан достаточно точно.

В 1826 году в результате дворцовых интриг деятельность Библейского общества была прекращена, напечатанные им тексты подлежали изъятию, а на Катехизис святителя Филарета, пользовавшийся среди русских христиан большим спросом, тоже наложили запрет.

Другом и единомышленником архимандрита Филарета по многим вопросам был митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Амвросий (Подобедов), и по его ходатайству Святейший Синод постановил рукоположить ревностного пастыря во епископа Ревельского, викария Петербургской епархии (5 августа 1817 года).

С самого начала и до конца своего архиерейского послушания владыка много служил и без конца проповедовал. Проповедь святителя, которую особенно ценили современники, являла собой, по характеристике протоиерея Георгия Флоровского, «всегда живое слово и мыслящее слово, вдохновенное размышление вслух. Проповедь у митрополита Филарета всегда была благовестием, никогда не бывала только красноречием». ******

После недолгого пребывания в Тверской и Ярославской епархиях святитель Филарет был переведен в Москву (1821). Служил везде, куда звали. Был прост в общении, но строг и сдержан.

«День святителя начинался обыкновенно задолго до рассвета утренним правилом и совершением Богослужения или молитвенным участием в нем. После литургии пил чай - и начинались обычные занятия: доклады секретаря и служащих в консистории, прием посетителей; между вторым и третьим часом легкий обед; потом час или два отдыха, который заключался в чтении книг, газет и журналов; и опять дела - доклады, служебная переписка.

Домашняя обстановка его и в Троицком подворье в Лаврских покоях была проста и скромна. Людские похвалы, которые доходили до слуха святителя, он считал вредными для души и укорял тех, кто обращался к нему словами хвалы, даже и искренно сказанными. «Сделайте милость, - писал он, - не говорите мне о моем смирении, которого я не достиг, и не прилагайте мне имен, которые понести я недостоин».**

Святитель Филарет был человеком государственного ума, и поэтому с деликатными или затруднительными политическими проблемами Государи обращались именно к нему. Ещё в июле 1823 года по поручению Александра I архиепископ Филарет в глубочайшей тайне составил манифест о переходе прав на российский престол от цесаревича Константина Павловича к великому князю Николаю Павловичу; 16 (28) августа 1823 года манифест был утверждён и, спустя 11 дней, получен святителем Филаретом в конверте с собственноручной надписью императора: «Хранить в Успенском соборе с государственными актами до востребования моего, а в случае моей кончины открыть Московскому епархиальному архиерею и Московскому генерал-губернатору в Успенском соборе прежде всякого другого действия». Были сделаны три копии манифеста, подписанного императором, с подлинником отречения Константина в Санкт-Петербурге: в Сенате, Синоде и Государственном Совете. Разумеется, как только стало известно о кончине Императора, архиепископ Московский направился к генерал-губернатору князю Д.В. Голицыну, но тот решил, что необходимо присягать Константину, и Москва присягнула. Святитель с тяжелым сердцем подчинился и, конечно же, обратился к молитве. В конечном итоге все стало на свои места. В день коронации Императора Николая Павловича святитель Филарет был возведен в сан митрополита. Кроме дел гражданского ведомства, так или иначе соприкасавшихся с церковными, московский владыка принимал активное участие и в чисто гражданских делах. Многие части законоположений, вошедших в Свод законов Российской империи, написаны им. Разумеется, его труды неоднократно отмечались государственными наградами. Однако, невзирая на искреннее уважение Императора к московскому митрополиту, он не расположен был давать Церкви ту свободу, к которой была направлена деятельность владыки. Поэтому довольно быстро святитель Филарет впал в немилость и, будучи постоянным членом Синода, уже не вызывался на его заседания. Тем не менее, он внимательно следил за работой Синода и не прогибался перед властями. Но иногда ему хотелось забросить все и забраться в какую-нибудь отдаленную пустынь, подальше от гражданских и церковных интриг. Однажды в проповеди 1842 года он проговорился: «Могу ли сказать себе, - или когда наконец возмогу сказать: ce удалихся бегая, и водворихся впустыни?» Эта жажда особенно усиливалась в такие тяжкие для него времена, как 1824, 1828 и 1842 годов, когда он подвергался особенно сильным, хотя и несправедливым, нападениям со стороны то Шишкова с его сообщниками (в 1824 г.), то графа Пратасова (в 1842 г.), или когда другие, у кормила власти пребывавшие лица, противодействуя его стремлениям непоколебимо стоять на канонической почве, доводили его до необходимости подавать прошение на Высочайшее имя об увольнении от дел, как это было в1828 году».

Утешил его преподобный Сергий: «Дверь, которую я обыкновенно запираю, - позднее рассказал владыка своему духовнику, - тихонько отворилась, и вошел Преподобный, старенький, седенький, худенький и росту среднего, в мантии без епитрахили, и, наклонясь к кровати, сказал мне: «Не смущайся, все пройдет...». И скрылся...»*****

Святитель Филарет большое значение придавал миссионерской работе, а также уврачеванию старообрядческого раскола. По его благословению в районах скопления старообрядцев были открыты три единоверческих монастыря и освящено несколько единоверческих храмов. В 1865 году под влиянием московского митрополита к Православной Церкви присоединились четыре епископа Белокриницкого согласия. Трудами святого в Церквь влилось и два миллиона униатов. Он старался содействовать крещению иудеев и даже благословил перевести на иврит литургию святителя Иоанна Златоуста. Однако иудеи массово креститься не спешили, и здесь он достиг немногого.

В 1830 году вспыхнула эпидемия холеры. Святитель отказался уезжать из Москвы в безопасные места и вместе с властями начал бороться с эпидемией. «Я отложил путь в Петербург, чтобы умирать со своими», - писал он троицкому наместнику, архимандриту Афанасию. Матери писал в Коломну иначе: «В Петербург ехать я отложил, почитая долгом в сомнительное время быть у своего места.» Эта эпидемия была не единственной, и всегда святитель продолжал оставаться в городе и трудиться по спасению своей паствы.*****

Обер-прокуроры жестко контролировавшие Синод, были при святителе Филарете один кошмарнее другого. Не успел вложить свою лепту в уничижение русской Церкви Д. С. Нечаев, как уже его сменяет Протасьев, « гусарский полковник, отличный танцор и воспитанник иезуитов. «Поздравь меня! - обратился новый обер-прокурор к приятелю. - Я - министр, я - архиерей, я - черт знает что!» Слова его разнеслись по столице, и киевский митрополит Филарет (Амфитеатров) отозвался: «Последнее верно».***** Но московского митрополита не так просто было смутить, он продолжал отстаивать интересы Церкви и, естественно, оставаться неугодным властям. Отношение же святителя к подчиненным было с одной стороны, сердечным, а с другой, требовательным. Ну, а к духовным чадам он нередко проявлял самое широкое снисхождение и сострадание.

«Именно по инициативе преосвященного Филарета в 1823 г. во всех епархиях были учреждены попечительства о бедных духовного звания, действующие по высочайше утвержденному филаретовскому уставу «О призрении за старостью и болезнями увольняемых священно- и церковнослужителей, их вдов и сирот». На сегодняшний день документ весьма актуальный, но - увы! - не взятый на вооружение.

«Делу духовного образования святитель по-прежнему придавал первостепенное значение, тем более обращая внимания на «свою» Духовную академию. Он знал всех профессоров и преподавателей, контролировал учебный процесс и программы читаемых курсов, присутствовал на многих экзаменах и обязательно на проходивших публично выпускных, на которых читались итоговые сочинения. Разумеется, прежде своего оглашения эти студенческие работы просматривались митрополитом».***** «Еще будучи ректором академии, он заботился о нуждающихся студентах, составил «Положение об учениках уездных и приходских училищ, к содержанию себя способа не имеющих», а студентам академии помогал и из своего кошелька. В 1836 г. святитель составил утвержденный Государем проект доклада о повышении штатных окладов преподавателям духовных учебных заведений, в котором указывал на «недостаточность нынешних окладов»: «Низший оклад профессора университета составляет 4000 рублей, не включая 500 рублей на квартиру, тогда как низший оклад профессора духовной академии есть 1500 рублей. Старшему учителю гимназии в Киеве назначено жалованья 1650 рублей, а профессор Киевской семинарии получает ныне 600 рублей...»**** Святителю Филарету и его последователям удалось сдвинуть дело с мертвой точки, но, разумеется, в 20-м веке все вернулось на исходные позиции. Как же нашему духовному образованию сейчас нужен второй Филарет! Период его попечительства над русскими духовными школами справедливо считают их духовным и научным апогеем. Святитель Филарет сумел удержать Богословскую науку того времени на золотой середине - она, с одной стороны, опиралась на святоотеческую традицию, а с другой, принимала во внимание лучшие достижения европейской науки. Через пару десятилетий после кончины митрополита западная либеральная ориентация в русском Богословии весьма усилилась - не стало удерживающего. «Святитель Филарет весьма точно оценил, что лишь непрерывная связь со святоотеческой традицией является тем непременным условием, в котором единственно и может развиваться православное богословие (а не отвлеченные схоластические студии), не говоря уже о духовности в целом. Решительным шагом в этом направлении было издание переводов на русский язык творений святых Отцов. Для этой цели с благословения владыки Филарета в 1842 году создается печатный орган лаврской Академии - Творения святых Отцев в русском переводе, где издавались не только наново переведенные, но и до сих пор не известные в русском переводе памятники святоотеческой мысли. Тогда же увидело свет и Прибавление к изданию творений святых Отцев, где кроме самих текстов размещался богатый справочный аппарат и историко-филологические комментарии.»*

При подготовке реформы 1861 года об освобождении крестьян от крепостной зависимости именно московскому митрополиту предложили составить обращение Царя к народу - «Манифест». Святителю не нравился способ проведения этой реформы, но манифест он написал.

Будучи убежденным сторонником монашеской жизни, святитель огромное внимание уделял монастырям. Следует сказать, что в этой области, как и в области миссионерства, он делал весьма решительные и, при этом, очень осторожные шаги. Монашеская жизнь была серьезно развалена трудами Петра Первого и его продолжателей. Последние, будучи природными немцами и протестантами по воспитанию, честно не понимали, зачем вообще нужны монастыри. Как Богадельни - да, как пансионы для отставных солдат - да, как сиротские приюты... Поэтому преобладали штатные и своекоштные монастыри, то есть такие, которые себя обеспечивали и получали небольшие дотации от государства. А лучше без дотаций. Поэтому в тогдашней монастырской жизни огромное место занимал ломовой лошадиный труд для бедных братьев и сестер и довольно вольготная жизнь для тех, кто в миру был побогаче. Часто можно было видеть побирающихся монахов, что у державы вызывало прямо-таки нервический зуд.

Кое-где были мощные очаги духовной жизни, связанные, в основном, с деятельностью учеников преподобного Паисия Величковского или Боговдохновенным подвигом отдельных подвижников. Общежитийных обителей было немного. «Идея введения общежития была не нова, Синод уже предпринимал её в XVIIIввеке, но столкнулся с сопротивлением монастырей устрожению дисциплины и руководству ими извне. Архимандрит Пимен (1810-1880) в своих воспоминаниях пишет о повсеместной неприязни в штатных монастырях к общежительному правилу, а Игорь Смолич говорит, что это неприятие было столь сильным, что «даже у энергичного и талантливого митрополита Филарета» опустились руки».******И все-таки святитель Филарет попытался сдвинуть с насиженной позиции эту огромную и очень неуступчивую штатную монастырскую махину. В некоторой степени ему это удалось.

Владыка был убежденным сторонником общежития со всеми вытекающими отсюда последствиями - послушанием настоятелям, строгой дисциплиной, общей собственностью, обязательным для всех общим правилом, общей трапезой и соответственно равенством всех братьев и сестер во Христе, независимо от имущественного положения.

Прежде всего, митрополит постарался поставить настоятелями монастырей сторонников своих взглядов, рекомендуя им действовать твердо, но осторожно. Но даже это нередко вызывало противление тех, кто привык жить не по-монашески и не по-христиански. Им приходилось делать послабления, но владыка был уверен, что со временем благодать Божия возьмет свое, и общежитие восторжествует. Но поскольку жизнь показала, что процесс этот весьма долог, иерарх искал и другие варианты. Ему виделось плодотворным не переучивать ученых, а строить новое. Поэтому он стал поддерживать или реформировать возникавшие стихийно монашеские общины, склонявшиеся к общежитию, со временем придавая их деятельности официальный статус. Святитель создавал правила для этих общин и очень заинтересованно следил за их служением. Потом они становились монастырями. Наиболее знамениты из них Борисоглебский Аносин женский монастырь, Троице-Одигитриева Зосимова пустынь, Спасо-Бородинский женский монастырь, Черниговский скит Троице-Сергиевой лавры. Показательно, что при поставлении игумении Спасо-Богодинского монастыря святитель Филарет, в соответствии с древней византийской традицией, за литургией в Троице-Сергиевой лавре совершил особый обряд посвящения ее в чин диаконисы.

За время своего архиерейства владыка Филарет основал восемь новых монастырей и четыре пустыни. Митрополит часто навещал монастыри, любил там останавливаться ненадолго и служить. Особенно он был привязан к Гефсиманскому скиту.

«В 1856 году Святейший Синод вынес официальное решение о возобновлении работы над русским переводом Библии, и в 1860 году при Петербургской духовной академии был образован специальный комитет из профессоров М.А. Голубева (которого после его смерти заменил П.И. Савваитов), Е.И. Ловягина и Хвольсона, который должен был подготовить авторитетный перевод Библии на современный русский язык. Участники этого проекта переводили библейский текст с древнееврейского, но в случае необходимости пользовались греческими, сирийскими, арабскими текстами и Вульгатой. Душой и главным действующим лицом комитета был Д. А. Хвольсон; его перевод, снабженный филологическими комментариями, печатался в журнале «Христианское чтение» с 1861 года и включал все книги Пятикнижия, книги Йеошуа Бин-Нуна (Иисуса Навина - ивр.), Шмуэля (пророка Самуила - книга Судей, 1 и 2 Царств), Млахим (3 и 4 книги Царств), Диврей а-ямим (1 и 2 Паралипоменон), Иова, Мишлей (Книга притчей Соломоновых) и Коелет (Экклезиаст). В 1866-1875 годах британское Библейское общество издавало русский перевод Танаха (Священного Писания) «исключительно с еврейского текста». Перевод был начат профессором Петербургской духовной академии В.А. Левисоном, а после его смерти в 1869 году работу продолжил опять же Хвольсон при содействии П.И. Савваитова. В переводе Левисона были напечатаны книги Пророков, в переводе Хвольсона - все остальные книги Танаха. Но, как напечатанное за границей, это издание не было разрешено к распространению в России. В 1876 году первый полный русский перевод Библии, над которым работал учрежденный Синодом комитет, был наконец опубликован. Он получил название «Синодального» и до сих пор является единственным официально признанным Русской православной церковью переводом библейского текста».****

Синодальный перевод, к сожалению, не вполне отвечает научным требованиям. Многие мессианские места переведены по неточному масоретскому тексту. И весь библейский свод вышел весьма неровным по двум причинам. Во-первых, этот труд разделили между четырьмя Российскими Духовными академиями, где уровень знания языков и подход специалистов был неодинаков. Есть прекрасные страницы, соответствующие Септуагинте, а есть очень шероховатый текст, который нуждается в уточнении и доработке как с позиций греческого языка, так и с позиций иврита. Кроме того, профессора Левинсон (в прошлом раввин) и особенно Хвольсон, оба начинавшие изучение Библии не в семинариях, а в хедерах и ешивах, безо всяких злодейских намерений, были искренне убеждены в том, что Ветхий Завет надлежит переводить только по масоретскому тексту, который, как доказано современными библеистами, в том числе и иудейскими, далеко неоднозначен. Д.А. Хвольсон, крупный ориенталист, находился в добрых отношениях с министром народного просвещения А.С. Норовым, который и посоветовал ему креститься, чтобы стать университетским профессором (еврей, по законам Российской империи, на такую должность претендовать не мог). Даниил Авраамович как признанный специалист по раннему христианству считал, что собственно учение Христа - каноническое фарисейское учение, а вот апостол Павел истолковал его в духе Александрийской школы Филона. А поскольку Септуагинта - явление александрийское, он ее отвергал, равно как и славянскую Библию, справедливо считая ее калькой Септуагинты. Левинсон, принявший христианство по убеждению, смотрел на Септуагинту более благосклонно. (Следует напомнить, что древнейший список масоретской Библии датировался в то время 8 веком после Рождества Христова, в то время как ранние списки Септуагинты были представлены 4-6 веками). Позиция святителя Филарета была несколько иной - он полагал, что при переводе нужно принимать во внимание и Септуагинту, и масоретский текст. Но то ли он не все смог проконтролировать, то ли что-то не задалось - конечный итог этих трудов оказался далеким от совершенства.

Говорили, что святитель Феофан (Затворник), категорический противник использования масоретского текста, грозился сжечь сей опус на Сенатской площади. В эпоху святителя Феофана до публичного аутодафэ дело не дошло, а вот при Государе Николае Павловиче первое издание Восьмикнижия (до книги Руфь) таки пожгли на кирпичных заводах. Хотя оно, скорее всего, было более безобидным, чем Синодальный перевод. Однако хочу заметить, что на сегодняшний день любые студенты - духовных семинарий ли, вузов, Богословских курсов или воскресных школ, как ни ясно осознают недостатки Синодального перевода и достоинства Септуагинты, но в учебной практике предпочитают не греческий и не церковно-славянский текст, и отнюдь не еврейский, а именно Синодальный. Так что правота святителя Филарета в этом вопросе, вопреки всем недочетам, доказана практикой.

Удивительны прижизненные чудеса митрополита. То приснится какому-то болящему безо всяких просьб с его стороны, и тот после этого выздоровеет, то привидится отчаявшемуся замерзающему в метель крестьянину, доведет его до деревни и исчезнет. Или вот так, например: «Один купец ходил по обещанию в Киев; на обратном пути, под Тулой, напали на него разбойники и требовали денег. Но, видя его сопротивление, они грозили ему смертью. В эту страшную минуту внезапно раздался вдали стук идущего экипажа. Разбойники, напугавшись, убежали в лес, а он, видя себя вне опасности, приблизился к дороге и, поравнявшись с экипажем, увидел в нем совсем неизвестного ему митрополита, который благословил его. На вопрос купца, кто он - его избавитель, отвечал: «Ты увидишь меня в Москве в Чудовом монастыре». При этом митрополит сделался невидим.

Дорога упомянутому купцу лежала через Москву, в которой он пробыл несколько дней. Быв в Кремле, он зашел в Чудов монастырь, в котором тогда служил Божественную литургию Высокопреосвященный митрополит Московский Филарет, и как велико было удивление купца, когда он узнал в нем своего избавителя (так и сбылось, что он увидел его в Чудовом монастыре). По окончании службы он тотчас отправился на Троицкое подворье, лично передал Владыке все случившееся и со слезами выражал свою благодарность. Выслушав его, Владыка дал ему в благословение образок святителя Алексия, строго воспретив рассказывать о случившемся, и не приписывать этого ему, но святителю Алексию».

Святитель Филарет, несомненно, имел дар молитвы за весь мир. Конечно, и на мир она воздействовала благотворно, однако мы об этом не имеем сведений, а вот русские люди нередко чувствовали в различных обстояниях его молитвенную помощь. А сколько народу обращалось к нему с различными просьбами об исцелении! - и немые начинали говорить, парализованные двигаться, бесноватые избавлялись от своих мучителей.

Некоторых прихожан, впавших в нерадение, он вразумлял во сне - помогало, человек исправлялся. Иных обличал более жестко: « В одном дворянском семействе брат с сестрою были разного мнения о Владыке: сестра очень почитала его, но брат позволял себе говорить о нем без всякого уважения.

Однажды между ними зашел разговор о прозорливости Владыки, и брат, нисколько не доверяя этому, вознамерился испытать оную обманом и, несмотря на просьбу сестры оставить это намерение, оставался непреклонным. Вот однажды, одевшись в самое бедное платье, он отправился в Троицкое подворье. Когда вышел Владыка, брат говорит Владыке, что его посетило несчастье: поместье сгорело и он находится в крайности. Выслушав это, Владыка удалился во внутренние покои и вынес пакет с деньгами, который и отдал ему с сими словами: «Вот Вам на погоревшее имение». По возвращении домой он показывает полученные от Владыки деньги и с восторгом рассказывает обо всем подробно, чем сестра его ужасно была огорчена. На другой день он получил известие, что в тот самый день и час, в который он был у Владыки, в его поместье сгорела часть его имения, и именно на ту сумму, какую он получил от Владыки. Это событие ужасно его поразило, и он немедленно поехал ко Владыке, рассказал обо всем чистосердечно и со слезами просил простить. С этого времени он верил в прозорливость Владыки и очень уважал его. Владыка активно общался не только с духовенством и монашеством, но и с благочестивыми русскими купцами, например, Лобковыми и Носовыми, с аристократами - Голицыными, Потемкиными, Тучковой, Хитрово. Общеизвестна его стихотворная переписка с Пушкиным. Его нередким прихожанином был западник Чаадаев, который высоко ценил святителя. Но и на славянофилов Хомякова и Киреевского святитель тоже оказал немалое влияние. А уж простой народ в нем души не чаял.

На праздновании 50-летия служения святителя в архиерейском сане присутствовал Ф. И. Тютчев. Он описал свое впечатление от личности святителя: «Маленький, хрупкий, сведенный к простейшему выражению своего физического существа, но с глазами, полными жизни и ума, он непобедимой высшей силой господствовал над всем, что происходило вокруг него, - вспоминал тот день Ф.И. Тютчев. - Пред своим апофеозом он оставался совершенством простоты и естественности; казалось, что он принимает все эти почести только затем, чтобы передать их кому-то другому, чьим случайным представителем он теперь является. Это было прекрасно! Воистину то был праздник духа».

«17 сентября 1867 года митрополит Филарет по окончании ранней Литургии в лаврской крестовой церкви сказал своему духовнику архимандриту Антонию: «Я ныне видел сон, и мне сказано: береги 19 число». - «Владыко святый! Разве можно верить сновидениям и искать в них какого-нибудь значения?» - усомнился отец Антоний. Но святитель с твердой уверенностью проговорил: «Не сон я видел - мне явился родитель мой и сказал мне те слова. Я думаю с этого времени каждое 19 число причащаться Святых Тайн». 19 октября, причастившись в домовой церкви, он опять отбыл в Гефсиманию и, попрощавшись с ней навсегда, возвратился в Москву на Троицкое подворье. В эти дни он никому не отказывал в приеме, но желающим его навестить еще раз говорил, чтобы они приходили до 19 ноября.

За два дня до исхода святитель почувствовал себя бодрее обыкновенного и сам разгадал причину внезапно наступившего улучшения: «Перед кончиной, - сказал он, - старые люди всегда чувствуют себя свежее и легче». 19 ноября 1867 года, в воскресенье, митрополит Филарет совершил Божественную Литургию в Троицком подворье. «Лицо митрополита Филарета, - рассказывает епископ Леонид, - всегда сияло и дух его ликовал при совершении Литургии. Все знали, что после обедни он был кроток и доступен; когда же сам совершал Святую литургию, он обыкновенно плакал. Но при освящении Святых Даров в день своей кончины его умиление было исключительное и слезы его были обильны». После службы принимал посетителей. Проводив гостей, архипастырь перешел в кабинет заниматься делами. Келейнику, который несколько часов спустя пригласил его обедать, он сказал: «Погоди немного. Я позвоню». Но звонка не последовало. Тогда обеспокоенный келейник вошел в кабинет. Митрополита там не оказалось. Из кабинета он поспешил в боковую комнату - и там увидел архипастыря на коленях около умывальника. Святитель был бездыханен. Умыв лицо свое, он испустил дух».

Конечно, в последний путь провожала его вся Россия. Похоронили митрополита в любимой им Троице-Сергиевской лавре.

В 1994 году святитель Филарет был прославлен в лике святых Архиерейским собором Русской Православной Церкви»

Использованная литература:

1.Дмитрий Рыбаков «Митрополит Московский Филарет (Дроздов) как ученый-библеист, иерарх и проповедник» HTTP://WWW.PRAVOSLAVIE.RU/PUT/040225165220.HTM

2.Житие святителя Филарета (Дроздова) Митрополита Московского и Коломенского.

http://www.pravoslavie.ru/50209.html

3. И. А. Чистович «История перевода Библии http://www.greeklatin.narod.ru/chist/_025.htm

4. Юрий Табак «Оставаясь со своим народом. Жизнь и научная деятельность профессора Д.А. Хвольсона» http://www.lechaim.ru/ARHIV/210/tabak.htm

5. А. И. Яковлев "Святитель Филарет в церковной и общественной жизни России XIX века"

Напечатать